– Стой!
В руке у него появился короткий револьвер и это оружие было направлено на меня. Поважный открыл было рот, собираясь что-то сказать, но ему не дали.
Дверь в подвал слетела с петель от резкого удара и в ее проеме маленькими прожекторами заметались лучи электрических фонариков. Ослепленные Казимеж и Поважный прикрыли глаза от света и, пользуясь этим, в бункер ворвались трое. Ни лиц, ни одежды я не видел в свете фонарей, но у двоих в руках блеснули стволы винтовок. Сухо щелкнул выстрел: это стрелял Лейб.
– Идиот! – закричал Казимеж.
Два ответных выстрела бросили парня на стену, он медленно сполз по ней и упал рядом с телом Карстена. Маленький, бесполезный против винтовок пистолет отлетел в сторону.
– Nicht schießen! – заорал третий из ворвавшихся – Ich brauche diese Männer lebend!32!
Значение первой фразы я знал, а о значении второй догадался. Теперь можно было разглядеть нападавших. Двое с винтовками были в такой же как и у меня серой форме СС, но с другими погонами и в пилотках вместо фуражек. Один из них резким движением сапога отбросил далеко ко входу пистолет Лейба. Третий был в штатском: кожаный плащ с меховой оторочкой, подпоясанный кожаным же поясом и щегольская шляпа. Из выреза плаща виднелся узкий темно-серый галстук под белоснежным воротником сорочки. В его правой руке поблескивал хорошо мне знакомый по старым фильмам "люгер-парабеллум". Теперь уже все идеально подходило под дешевый сериал про войну, вот только кровь Лейба была настоящей, совершенно черной в полумраке подвала. Поважный уже вытащил левую руку из кармана и медленно, чтобы не спровоцировать выстрел, поднимал руки вверх. Вильнер со стоном опустился на пол. Казимеж выпустил рукоятку своего револьвера и тот на секунду повис у него на указательном пальце, пока один из солдат, держа свою винтовку одной рукой, не схватил его резким движением. Наверное, я один заметил, что Двора с двустволкой, незаметно сделав пару шагов назад, растворилась в темноте подвальной ниши. И еще одно я заметил: гестаповец в плаще был растерян. Это не сразу было заметно, но мне бросился в глаза его бегающий, плохо сфокусированный взгляд, как будто он пытался куда-то посмотреть, но не хотел, чтобы это было заметно.
Наконец, он, видимо на что-то решившись, повернулся к Казимежу.
– Похоже, что ты спалился – сказал он по-польски с сильным акцентом – Подвел ты нас, хорунжий. Ну и где же их хваленый штаб?
– Казик!? – прошипел Поважный.
