Владимир, поджидая Ольгу, невольно залюбовался вдруг открывшейся ему строгой красотой и многоликостью степной жизни, о которой он никогда и не подозревал!
И вот уже, не таясь, ибо, с некоторых пор, красные перестали маячить в степи, тихо беседуя, неспешно брели они по склону, усыпанному душистым ярким разноцветьем. Он заметно прихрамывал и о чем-то негромко, но весьма увлеченно, слегка жестикулируя, рассказывал ей. Она, робко улыбаясь, часто нагибалась, собирая тюльпаны. Между ними, с недавних пор, едва Крестинский твердо встал на ноги, быстро набираясь сил, завязались, как-то неожиданно, но вполне естественно, те самые очень близкие отношения, которые возникают обычно между молодыми людьми, когда сама судьба сводит их, два открытых для любви юных сердца, на самих небесах назначенных одно другому, в тихом , отрешенном от остального, бушующего страстями мира уголке, после стольких невзгод и испытаний. И душа любимого человека становится, как-то вдруг, тихой пристанью для утомленной бурями твоей души. Выяснилось, что они знакомы с шестнадцатого года, когда Владимир, будучи ранен при выходе из окружения, лечился в Московском госпитале. Ее, красивую юную сестру милосердия, дочь полковника Генштаба, он хорошо помнил, а вот она среди тысяч прошедших госпиталь раненых, разумеется, его не приметила: «– Я там, милый мой, делом занималась, а не рассматриванием молодых офицеров !»
…– И ты, Володя, как в той "Божественной комедии" – "…земную жизнь дойдя до середины, вдруг оказался в сумрачном лесу"? – Ольга, прижимая к груди охапку тюльпанов, была удивительно хороша.
-В какой-какой… комедии? -смущенно ответил Владимир.
-Ты что, не читал Данте?!
-Нет, не читал, представь себе… И ничего не слышал про его… комедии.
-Ну надо же! -удивленно проговорила Ольга, -а я вот… обожаю Данте. Особенно в переводах моей полной тезки, Ольги Николаевны Чуминой… Нет, нет-нет! Вот попадем в матушку-Москву… Обязательно займусь твоим образованием!
-Да-да! -игриво подхватил Крестинский, -а я тут же явлюсь в Большую публичную библиотеку и, обложившись томами господина Данте, проведу там остаток своих дней!
-Не ерничай!
-И нанесу визит этой самой мадам… Чуминой, твоей полной тезке! -широко улыбался Владимир, любуясь, как неприкрыто злится Ольга.
-Поздно, друг мой, -несколько смутившись, Ольга опустила глаза, -ее уже нет на свете… Лет десять, как нет.
Они так увлеклись, что не заметили трех всадников, быстро приближавшихся на рысях с другой стороны, с голого бугра, нависающего над зимовником с севера. И только, когда всадники, неожиданно вынырнув из балки, оказались перед самой сторожкой, услыхали они конский топот и фырканье и тревожно переглянулись. Незнакомцы, тоже заметив невдалеке людей, остановились, на ярком весеннем солнце сверкнули золотом на их плечах погоны.
