Испанские братья. Часть 2 - Дебора Алкок

Рождённые одной матерью, братья на всю жизнь близки,

Ни неправда, ни гнев не могут разрушить волшебной цепи.

(Кебле)

Столь желанная и столь же пугающая возможность Карлоса для откровенного разговора с братом неожиданно отодвинулась. Не соответствовало ни духу времени, ни чувствам самого Карлоса желание сократить время его пребывания в монастыре, хотя и продлить это время он тоже не хотел. Хотя Хуан приходил к нему во все предназначенные для посещения дни, его постоянно сопровождали то дон Мануэль, то дон Балтазар, то оба вместе. Эти весьма поверхностные и легкомысленные молодые люди мало заботились о том, что долго не видевшие друг дуга братья имеют многое сказать один другому, что не предназначено для постороннего слуха. Напротив, они полагали, что своими визитами оказывают своим менее состоятельным родственникам большую честь.

В их присутствии разговоры ограничивались подробностями похода и событиями семейного характера. Получит ли дон Балтазар желанную должность, отдаст ли донна

Санча свою руку в бесценный дар дону Белтрану Виваресу или дону Алонсо де Гирону, и убьёт ли отвергнутый жених своего более счастливого соперника — от обсуждения этих и подобных вопросов Карлос безмерно устал. Его интересовало только то, что касалось донны Беатрис… О чём он некогда позволил себе мечтать, надеясь завоевать её склонность? Ведь ей, наверное, никогда не приходило в голову хоть на миг допустить мысль о том, что она пусть в малейшей степени не согласна с требованиями своего опекуна, который предназначил ей Хуана.

Карлос теперь не сомневался, что она скоро по достоинству оценит брата и научится его любить, если может быть сейчас ещё не любит. И ему доставляло горькую радость осознание того, что он не напрасно принёс свою жертву. Обольстительную чашу восторгов любви он, едва притронувшись к ней, отодвинул в сторону, другой опустошит её до дна. Его радость за брата соседствовала с острой болью, но эти муки были уже не так невыносимы, как несколько месяцев тому назад. Рана, которая казалась ему смертельной, постепенно заживала, и скоро о ней будут напоминать только рубцы…

Велики и вдохновенны, но и устрашающе печальны были владевшие им мысли. Из всех ежедневно обсуждаемых с монахами тем, главной была тема первосвященнической роли Христа и невозможность повторения Его совершённой, единой и исчерпывающей крестной жертвы.

Эти сами по себе прекрасные истины приносили для тех, кто решался их принять, страшные последствия. Ведь полное признание этих истин превратило бы служение алтаря и жертвоприношение мессы из высшего акта христианского поклонения в отвратительную хулящую Бога и извращающую человека непростительную ложь. Монахи из Сан-Исидро с каждым днём приближались к этому выводу. И Карлос был в идущих впереди рядах. Робкий в поступках, в своих мыслях он был весьма бесстрашен. Для него было потребностью мыслить и рассуждать, его быстрый и острый ум не мог ограничиваться поверхностными размышлениями, то, что его интересовало, он должен был исследовать до конца.