Нина с сожалением посмотрела на меня, вонзив осуждающий взгляд в свои ладони. Ими она размазала тушь к вискам, и, всхлипнув, ответила:
– Ему надо руку перебинтовать. Подрался.
После небольшой паузы Лиза с явным неудовольствием приподнялась на локте, и свесила ноги с кровати.
– Найди ты уже мужика себе, – прокряхтела и голосом и телом ещё молодая и голосом и телом соседка, вставая. – И получше.
Она смерила меня предупреждающим взглядом, будто я собирался сделать что-то плохое. Нина ничего не ответила, но её губы горестно сжались. Нежные розовые губы.
– А незачем искать уже, – задрав голову, изрёк, как глашатай, я. Гордость ударила мне в голову, заставляя высказаться. Лоб Нины заполнился морщинами.
– Помолчал бы уже, – огрызнулась соседка, уходя – разбудил, так хоть молчи.
Эта фраза показалась мне заготовленной.
– Иди, промой руку, – отмахнулась от меня девушка. – За дверью налево.
Я нашёл ванную, где стал мыть руки и лицо. Засохшая кровь под тёплой водой закапала свежей краской. Лицо не было даже поцарапано, с него так и не сбили спесь. Скорее, я чувствовал себя идиотом. Как я буду добираться до дома ночью? Пешком или на попутках? На такси я не собирался тратить ни копейки. Я ненавидел такси. Сидя на заднем сидении, у меня неизменно возникало ощущение, что мне оказывают услугу.
Вернувшись в комнату, я обнаружил, что девушка уже распаковала бинт, достала ножницы, йод и ватные диски.
– Закатывай рукав, – скомандовала она.
Нежными розовыми губами она еле слышно проговаривала свои действия, и я любовался ей, даже с размазанной по лицу тушью. Вся эта мазня на лице совершенно не подходила к её платью.
– Я так и не сказал тебе, что ты красивая, – уверенно проговорил я. Мне ни капли не было грустно, я оставался мужчиной, желающим и недалёким. Мужчиной, который хотел остаться у девушки на ночь.
Она дёрнула в стороны губы, и залила мне йод прямо в рану. На мгновение меня затрясло. Зашипела жидкость в ране или слюна у меня во рту, я так и не понял. Остальной процесс оказания первой помощи прошёл без осложнений.
Затянув узелок у меня на руке, она сказала, что пойдёт умыться. Не успела девушка подойти к двери, как та раскрылась, и перед ней предстала соседка.
– Забыла сказать, – глянула она на сидящего с глуповатым видом и перебинтованной рукой меня, – ты мне обещала платье это дать померить. Дай сейчас, а то, ещё замараете его ненароком.
Даже со спины я увидел, как щёки девушки покраснели. У этой соседки, несомненно, была способность смущать. Тогда я решил, что в отношениях девушки краснеют по любому поводу. Нина раскрыла шкаф, достала футболку и шорты и вышла из комнаты, с недовольством вытолкнув соседку из проёма. Я остался в комнате один.
