Только в фургоне, ощупывая свой разбитый нос, Аспид спрашивает:
– А где Хемуль?
– Кончился, – отвечаю я.
Аспид равнодушно пожимает плечами…
***
Рановато что-то ты, Малая, на свиданки ходит стала.
Она аж в кулачек прыснула, какие-такие свиданки? Рамзесу помогаю снова в школу попасть. Помогай, говорю, да не особо старайся. И пальцем погрозил. Малая ойкнула и на палец со всем наивным серьезом уставилась.
Надо бы с Рамзесом этим поговорит. Давно собираюсь. Что-то он слишком плотно в нашу жизнь зашел. Малая теперь только про него и щебечет. Рамзес то, да Рамзес се. Тоже мне звезда местного значения. Даже Мать с ним познакомилась. Хороший мальчик, говорит. Со стержнем и симпатичный. Тьфу.
На свою долю первым делом я обновил медицинское оборудование для Матери. Опять Доктора вызывал. Тот жирный, как бегемот, почти всю комнату собой занял. Есть шанс, говорит, а у самого в глазах вопрос. Откуда деньги? Не твоего ума дела, Доктор. У нас в Пароход вопросов не задают. Я ему сверху дал, чтоб болтало не навесил.
Деньги как песок. Доктору, Малой обновки, чтоб не замарашкой ходила, и еще… Ох, появилось у меня это «еще». Че с ним делать, не ясно, но без него уже как-то не так. Тянет меня туда. Святой Иосиф мне в помощь.
Вот и сейчас не усидел дома. Вышел из подъезда и почапал вдоль Парохода. Туман как раз вниз ушел, вся облезлая мозаика из каких-то спортсменов-тружеников тут как тут. Блестит. А сам Пароход как елочная игрушка – висит в воздухе на проводах.
С окраин до центра путь не близкий, если пешком. Конечно, не до самого центра, где все эти башни и шпили, а до приличных домов, где в подъездах не ссут и по улицам без опаски пройти можно. Не знаю, по мне так неловко, я неуютно себя на чистом чувствую. Видать въелась в меня вся эта окраинная вонь от помоек, глаз замылился, шкурой оброс – не отскребешь. А Малую увозить надо оттуда. Не про нее это все. Хотя бы вот в такой район для начала, где Лиза живет.
Хорошо бы Малую с Лизой познакомить. Понравятся они друг другу? Лизка, конечно, девка дерзкая и резкая, палец в рот не клади, даром что ли рыжая. Представил ее и сердце прям зашлось. Вроде как солнце из-за туч полоснуло. Ох, как вспомню. Волосы по подушки разметались. Татуха во всю спину, и по шее. Ногам конца нет. Запястья аж зачесались. У меня всегда от возбуждения так.
Лизка злая, это да. Только девченка сейчас без злости некуда. Мигом подомнут. Что там у нее в прошлом было – оно пусть в ее прошлом и останется. Меня не царапает. Теперь она моя. Стыдно сказать, две трети бабок что нам с банковского гоп-стопа досталось на Лизку ушло. Но она не из этих, ничего сама не выпрашивала, таким как она сами дают. Ясно, что она к такому уровню привыкла – мне и не допрыгнуть. Но я попробую. Мне она говорит, послушай, Ганзик, у меня денег достаточно, вон лучше Малой своей чего купи. Про Малую вот ей рассказал.
