Щит Перуна Громовик и молния на оборотной стороне горели синим пламенем, а сам медальон вибрировал точно приёмник.
– Чувствуешь, что мы рядом, – сказал я ему.
Мне показалось, что именно в тот момент я проникся к медальону странным ласковым чувством, как к другу. Явно ощутил, что я не один. Что он – живой! Медальон как мой боевой соратник рвётся в бой.
– Не подкачай, – сказал я ему и убрал под футболку.
Снова послышались позывные Пашки. Я ответил.
– Сделано! – рапортовал мой друг. – Я вывел из строя автомобиль твоих родителей. Так что они не смогут приехать.
– Отлично! Что ты сделал?
– Не спрашивай, – весело ответил Пашка. – У тебя свои секреты, а у меня – свои. Главное, что машина останется в гараже.
– Ты настоящий друг! – прокричал я, потому что меня накрыл раскат грома.
– Моя мама и брат тоже здесь, у вас дома, – сказал Пашка.
– Так лучше, – сказал я.
– Батя, оказывается, там, в оцеплении ветряков. Сказал, что если они не найдут решение как обезвредить дикую грозовую тучу в ближайшие полчаса, то снимут оцепление и объявят о всеобщей эвакуации людей, – предупредил Пашка. – Он сказал, что всё плохо. Молнии шарашат каждые 15 секунд. Когда интервал станет в 10, начнётся эвакуация.
– Тогда всё, заканчиваем разговор, – заторопился я.
– Я выяснил для тебя как они оцепили станцию. Сказал отцу, что беспокоюсь, что он ближе всех к этой туче и всё такое.
– Так, и?
– Он говорит, что к туче близко подойти никто не может. Эпицентр закрыт каким-то непонятным электрическим куполом. Как будто внутри работает генератор и создаёт оболочку в виде магнитного поля, да ещё и непрозрачного. Туда и учёных в специальных костюмах посылали, и роботов – всё без толку. Купол никого не пускает.
– Меня пустит, – сказал я.
Ну да, – неохотно согласился Пашка, а потом неожиданно обратился ко мне по имени: – Ярик, может, ты вернёшься? Вдруг тебя этот Электрический Дракон сожрёт? Ну эвакуируют нас и ладно. Посидим с тобой вместе в бомбоубежище, подумаем там что делать, а?
– Нет, Пашка, – отрезал я. – Я должен это сделать.
– Вас понял, Витязь, – с грустью сказал друг.
– Конец связи, – сказал я. – Батарейка быстро садится.
Мы закончили переговариваться, порешив, что я ещё раз выйду на связь позднее. Заряд батареи предательски быстро снижался. Может, из-за непогоды всё сложнее было держать сигнал. Может, дистанция между передатчиками была слишком велика. Предел зоны покрытия у таких раций с усиленной антенной не более пяти километров, а я уже был почти на крайнем его рубеже.
