Я развернулась вполоборота — в этом доме надо контролировать все подходы, чтобы не оказаться раньше времени в дурке...
Я прождала минут пять. Наконец послышались голоса, и из «аппендикса» вынырнули Эльза с Арсением. Голоса стихли. Они застыли в матово освещенном пространстве, склеившись в подозрительно долгом поцелуе. К завершению трогательной сценки руки Арсения принялись похотливо блуждать по холмам и впадинам блондинки. Эльза отстранилась. Опять послышались голоса. Они звучали еле слышно, заглушенные колоннадой и наполненным миазмами ужаса пространством.
— Не надо, милый, я устала, приходи попозже... Я должна побыть одна. Да и тебе не повредит немного одиночества, нам ведь есть о чем подумать?.. Ступай к себе, не терзай меня, а вечером встретимся и все согласуем...
Преодолевая сопротивление мужских рук, Эльза оторвалась от Арсения. Ее комната находилась совсем рядом — напротив «аппендикса», она сделала два шага и исчезла в богато орнаментированной нише. Арсений остался один посреди холодного пространства. Он показался мне каким-то беззащитным. Поначалу дернулся за Эльзой, потом остановился, махнул рукой. Поозирался и принялся всматриваться в черноту коридора. Я боязливо ушла за колонну, по-шустрому прикидывая, сумею ли тихо смыться в нишу, а из нее — в комнату. Могла бы и не мучиться — стоящий на свету ни черта не видит во тьме.
Повертев головой, Арсений вынул из нагрудного кармана носовой платок, размашисто утер лоб (неужели вспотел?). Затем он развернулся и медленно направился к северной лестнице. Там свернул направо, то есть ступил на марш, идущий вверх. Я оторвалась от колонны и побежала на южную лестницу. В считанные секунды взлетела на третий этаж, вбежала в коридор и укрылась за аналогичной колонной — позади комнаты Бригова. Арсений поднимался куда медленнее. Я успела отдышаться, а он только появился в проеме. Унылой тенью вплыл в коридор, но далеко не пошел. Повернул налево и скрылся в первой же комнате. Над Рустамом, прикинула я. Наступила определенная ясность. Гости расселены, и каждый сверчок знает свой шесток — по крайней мере место средоточия своих личных вещей.
Но тщательно восстановленная в голове планировка башни и диспозиция гостей рассыпались в прах. Распахнулась дверь в комнату Бригова, и я чуть не получила по носу. Пришлось срочно нырять за колонну — в узкую щель между стеной и узорчатой опорой.
— Хорошо, — раздался исполненный корректности женский голос. — Я все прекрасно поняла.
