мне?
— Я думала, тебе нравилась Хельдра, — я сделала свои слова сталью.
Он отвел взгляд, его щеки покраснели.
— Ты тоже важна для меня.
Я громко фыркнула, он посмотрел на меня, сделал шаг, обвил рукой мою талию и поцеловал меня. Это было так неожиданно, что я не сразу отреагировала.
Мне всегда нравился Олэн. Я думала о поцелуе с ним. Думала о многом.
Но…
Не так. Не когда он не доверял мне.
Мне не понравилось. Казалось, он делал это, чтобы получить что-то от меня.
Хуже, я невольно сравнивала это с вчерашним поцелуем со Скуврелем.
Он хотел поцеловать меня. Это была награда, а не способ получить награду. Тот поцелуй был… я все еще думала о нем, все покалывало, и я краснела от мыслей о нем. Но не тут. Этот поцелуй был безжизненным. Я должна была хотеть его, ведь мечтала о нем годами, но он был пустым.
Олэн закончил и отодвинулся, его глаза пылали не страстью, а раздражением.
— И зачем это было? — возмутилась я.
— Ты можешь вернуться, Элли. Вернись в Скандтон, и все будет как всегда. Мы будем друзьями. Будем сидеть в стороне и смотреть, как люди болтают. Мы будем наедаться козьим сыром с медом на танцах и помогать матерям носить хворост, и мы оставим эту… травму… позади. Вернись со мной.
— И что? — спросила я, голос был резче, чем я хотела прозвучать, потому что мне это не казалось счастливым будущим. В нем не было отца или Хуланны. И я не была там охотницей деревни. И там не учитывали, что будет, если круг откроется снова. Это было будущее людей, сунувших головы в сугроб. Будущее для идиотов. Холодный ветер бросил кусочки льда в наши лица, и я укуталась в плащ. — А потом? Ты женишься на Хельдре?
Он отвел взгляд.
— Тогда зачем целовал меня? — я не сдержалась от колкости в словах. Поцелуй был горьким на моих губах.
Он сказал с болью:
— Идем, Элли.
— Твоя мама послала тебя?
Он прикусил губу и раздраженно покачал головой.
— Твоя мама несчастна у Тэтчеров. Но она может жить с нами, если ты сдашься и перестанешь упрямиться. Моя мама… хочет вернуть подругу.
— Твоя мама послала тебя поцеловать меня? — я еще не слышала свой голос таким высоким. Ему хватило наглости смутиться еще сильнее. — А твой отец? Его она вернуть не хочет?
Дыхание вырвалось из него с шипением.
— Конечно, хочет!
— Если сдаться, этого не будет, Олэн! Нужно бороться! Нужно найти способ пройти в круг и забрать его!
— Ты не можешь просто уйти, Элли? — закричал он, лицо исказил гнев.
Мой гнев присоединился к нему, бил по моему самоконтролю с той же силой, что ветер, воющий вокруг нас.
