Стоит только подумать, что это увидел родной отец, у которого проблемы с сердцем и конфликт с Вороном, срываюсь с места, буквально впихивая в руки Ромы планшет обратно.
Несусь сломя голову, несмотря на крики Карины за спиной, наплевав на каблуки, причёску, что делала целое утро. Наплевать на всё.
Потому что единственное, что сейчас волновало, — чтобы отец не увидел этой статьи.
В тумане сажусь в машину, завожу мотор и отъезжаю от долбаного места проведения церемонии.
Еду через весь город, молюсь, чтобы ничего не произошло, и названиваю ему на телефон.
Он не отвечает, заставляя нервничать ещё больше. Руки трясутся, сердце пляшет где-то в пятках.
Нереально страшно, потому что ненавижу неизвестность.
Приезжая на место, где мы раньше жили втроём, всей семьёй, лечу в знакомый подъезд, открывая его своим ключом.
Не дожидаясь лифта, мчусь на четвёртый этаж и, стоя напротив нашей квартиры, снова упрашиваю вселенную оказаться на моей стороне.
Вставляю ключ в замочную скважину, делаю несколько нервных поворотов и распахиваю дверь, забегая в квартиру. Ожидаю увидеть пустую комнату, которая остаётся одинокой, пока отец купается в душе или готовит себе обед на кухне, но…
Но нет.
Тело парализует, язык немеет, и мне хочется упасть на колени. Но вместо этого делаю неуверенный шаг вперёд, видя на полу бездыханное тело отца.
Делаю шаг вперёд, немигающим взглядом смотря на отца. Ноги подкашиваются, сердце будто давно не бьётся в груди, а губы дрожат, боясь произнести хоть что-то.
Мне страшно. Страшно спросить и не услышать ответа. Потерять второго родителя в таком возрасте, я не выдержу. Рассыплюсь в пепел, который унесёт знойный ветер.
Молча и не веря подхожу к папе, стараясь держаться на подрагивающих ногах. Хочется закричать, но только хватаю ртом воздух, задыхаясь с каждой секундой всё больше и больше.
Горькие слёзы подступают к горлу, и я падаю на колени, не беспокоясь о боли. Когда страдает тело, плевать. Оно быстро заживёт, а вот внутренняя боль… Которая сейчас раздирала изнутри на части, так и будет мучить меня всю оставшуюся жизнь.
Подрагивающей от шока рукой тянусь к его шее и дотрагиваюсь до прохладной кожи. Нет-нет-нет! Прошу, пусть эта венка забьётся под моими пальцами! Обещаю, что буду любить папу ещё сильнее и сделаю всё, как он захочет, только бы он открыл глаза.
Только бы нащупать пульс!
С замиранием сердца касаюсь тела и не дышу, боясь не почувствовать тот стучащий комочек под подушечками пальцев.
