Грест немного помолчал.
– Вроде бы, поменялось немногое, но… смысл как будто совсем другой.
– Так и есть. Каждый жонглирует словами, выдавая изгоев то за абсолютное зло, то за людей, у которых просто не осталось выбора. А чьи слова истинны, мы можем только гадать.
Воришка кивнул и уткнулся в кружку. Его всегда было легко заговорить. Иначе он не взялся бы за ту работу…
Неважно. Какое ему дело, были могильщики злом или просто пытающимися выжить несчастными? У него появился шанс не сдохнуть от голода по крайней мере ближайшие пару недель.
За это он и выпил.
***
Несмотря на вчерашнюю попойку, в дорогу они вышли рано утром, ещё до рассвета. Грест едва брёл в хвосте их небольшой группы и пытался не думать о тошноте и головной боли. Жрецы, особенно молодой, выглядели не лучше его, и только Велион казался достаточно бодрым. Вчера, пока Кайвен пытался повторить свою легенду подвыпившим гостям таверны, торговец антиквариатом даже купил еды в дорогу и две верёвки. Если во время стоянки подвесить к верёвке колокольчики, то от неё будет какая-то польза – это всё, что запомнил Грест из вчерашнего разговора.
Кайвена вчера освистали и закидали помоями – местным плевать было на Единого, могильщиков и вообще всё, кроме рыбы, строительного леса и выпивки. Может, поэтому на нём сегодня лица нет?
Это заметил не один Грест. Велион поравнялся с молодым жрецом и легонько ткнул его в плечо.
– Что, хреново?
– Угу, – промычал тот. – Трясёт… и голова… кружится…
– Да, парень, я слышал о подобном. Так бывает, когда долго не ходишь на могильники. Когда ты последний раз надевал перчатки?
– Весной. В апреле я пришёл в храм Единого и покаялся.
– Ты долго продержался. Но дальше, поверь мне, тебе будет только хуже. Пока что у тебя кружится голова, ты чувствуешь сильную тошноту, настроение меняется каждые четверть часа, но больше всего тебя донимают приступы необъяснимого ужаса перед всем окружающим. Но ты пока не начал грызть костяшки пальцев, так что, пожалуй, пару месяцев у тебя ещё есть.
– Я излечился… – пробормотал молодой жрец, но даже Грест не поверил ему. – Я выбросил свои перчатки в выгребную яму, я молился. Проклятие больше не властно надо мной.
– Брехня. Ты протянул долго, дольше, чем многие, но тебя ждёт такой же конец, как и других идиотов, которые пытались выбросить свои перчатки. Ты начнёшь грызть свои ладони, до крови, до самого мяса, а потом тебя обуяет безумие, и ты бросишься в ближайший могильник, где без перчаток сдохнешь. Это проклятие богов, Кайвен, и ты – его жертва. Единый здесь не поможет.
