— Сэр, звонили из секретариата губернатора. Переговоры назначены на 20:00.
— ОК, Генрих! В Кемпинский! — говорю в микрофон водителю, садясь на заднее сиденье бронированного пятитонного “Bentley”.
Если вы подумали, что я мог сжечь несколько тысяч галлонов первосортного Jet A лишь для того, чтобы взглянуть на уродливую домину на месте бывшего летнего кинотеатра, прокатиться на “шару” на древнем троллейбусе, или выслушать перебранку давно ушедших в мир иной одесситов, то вы — романтики, господа!
А я не романтик. Я — бизнесмен. Нет лучшего средства от ностальгии, чем что-то дёшево купить, чтобы затем дорого продать.
Сегодня я, похоже, таки добью этих жуликов, распродающих налево и направо то, что не ими построено. “Припортовый” стоит значительно больше тех денег, что я им заплачу. Значительно больше. Я бы мог, конечно, заплатить даже две их цены, но дело принципа! Нечего баловать ворюг.
Да, кстати, а вы не знаете, бутылки сейчас в Одессе принимают?
