Пока Ульяна борется с эмоциями, Степа крепко сжимает ее руку, подбадривает. Улька уже давно привыкла, что Степа немногословен, и, если честно, в какой-то момент ей это начало очень импонировать. Он не говорит о глупостях, но всегда дает высказаться ей. Слушает, умеет слышать и, самое главное, понимать. Он понимает ее, чувствует на каком-то неземном уровне. Раньше она думала, что такая связь может быть только между родственниками, как у них с братом, а теперь, теперь знает, что это не так.
Громов — ее человек, настоящий, правильный, принципиальный, он помогает ей справиться с такой сложной жизнью, поддерживает и никогда в ней не сомневается. Думая об этом, Ульяна ловит себя на мысли, что если бы в ее детстве у нее была такая колоссальная поддержка и вера, все могло бы быть по-другому…
— Ты не устала? — Степа склоняется к ней, понижает голос. — Если хочешь, мы можем уехать ко мне, в дом.
— Это будет некрасиво. Нужно немного посидеть.
Степа кивает и отодвигает для нее стул в гостиной, забирает костыли.
Отец сидит во главе, он смотрит на дочь, понимая ее состояние и чувства, он уговаривал Олесю не приглашать лишних людей, но когда его жена кого слушала? Она устроила грандиозный скандал и все равно сделала по-своему.
— Пап, — Улька немного подается в сторону отца, она сидит недалеко от него.
— Что?
— Я, наверное, лучше буду жить у Степы, — переводит взгляд на мать, — мне так спокойнее, и вам проблем меньше.
— Доченька…
— Пап, — девушка сжимает отцовскую ладонь.
— Конечно, милая, как тебе удобней.
Артур Павлович кивает, одаривает дочь теплой улыбкой, а после зовет Громова покурить. Оказалось, что несчастье Ульяны не смогло удержать его от пагубной привычки, он вновь пристрастился к табаку, пытался успокоить нервы.
Мужчины вышли на улицу, Громов подкурил сигарету и протянул зажигалку Никольскому.
— Спасибо тебе, Степа, ты очень многое для нее и для нас сделал. Она сияет вся.
Степан лишь кивнул, не видел смысла отвечать. Что он может сказать? Пожалуйста? Он делал это для нее, не для них. Ее родители слишком поверхностно отнеслись к травме дочери, по его мнению, и если Никольский еще как-то старался, хотя он Степан ждал от него большего, помня этого мужчину как прекрасного педагога, то Улькина мать не переставала показывать себя во всей красе.
— Может быть, ты отговоришь ее от переезда? Она и так полгода почти не была дома.
— Вы уверены, что для нее это будет лучше?
— Мы ее семья, она еще совсем девчонка. Я понимаю, у тебя чувства, но пойми и нас, она ребенок и ей нужен соответствующий уход в такой ситуации. Ты сейчас выйдешь на работу и с головой уйдешь в поток дел. Сколько часов в сутки ты будешь находиться рядом с ней? Шесть, восемь? Сколько?
