Мы оставили Фернана в то время, как он сел в дорожную коляску Бирюзы, сказавшей почтарям: «В Париж!».
Через два дня после этого мы застали бы неверного супруга в отеле Монсей, с глазу на глаз с белокурой и голубоглазой Женни. На часах пробило одиннадцать часов утра.
Бирюза лежала по восточному обычаю на ковре подле дивана, на котором лежал с важным видом Фернан. Она улыбалась и глядела на него с нежным восторгом. Вдруг она приподнялась, облокотилась на диван и устремила на Фернана свои голубые глаза, которые всегда смущали его так сильно.
- Однако, милый Фернан,- сказала она,- мы прожили сорок восемь часов как дети, которые не стараются вникать в свою жизнь и разбирать ее.
- Жизнь,- сказал Фернан,- жизнь - счастье. Я счастлив… Для чего же мне рассуждать о ней и разбирать ее? От анализа ничто не может устоять.-
- Но,- сказала Женни серьезно и грустно,- счастьем в Париже надо наслаждаться правильно, если хочешь, чтобы оно было продолжительно.
Фернан посмотрел на нее и, казалось, не понял, что она хотела выразить словом «правильно».
- Слушай,-сказала она,-счастливым людям завидуют более, нежели всем прочим. Счастливые люди должны ожидать, что об их счастье будут толковать люди праздные и злые.
- Вы говорите правду,- сказал Фернан, проникнутый верностью этого суждения.
- Итак, мой милый Фернан, в таком случае благоразумнее ожидать всего, все предвидеть и приготовиться к обороне, то есть, принять нужные предосторожности для охранения счастья, которому завидуют.
- Для меня это не нужно, я люблю вас…
- Гм! -сказала она, улыбнувшись.- Сегодня не то, что завтра… Сегодня, мой друг, вы гордитесь вашим торжеством. У ваших ног женщина, которая вас любит, которую вы заставили всем пожертвовать, отказаться от всего, женщина, у которой несколько дней тому назад почти не было сердца, но которая стала безумно, страстно любить и забыла весь мир, кроме вас…
Фернан взял маленькую ручку ее и поцеловал…
- Сегодня,- продолжала она,- вы - огонь и пламя, вы готовы вступить в бой с самим Дон-Кихотом и заставить его провозгласить мое нравственное и физическое превосходство над Дульцинеей Тобосской.
На лице Бирюзы появилась прелестная улыбка, выражавшая тонкую насмешку и снисходительную любовь.
- Но что будет завтра? - продолжала она.- Завтра…
- Завтра то же, что сегодня,- досказал Фернан.
- Тс! - сказала она, топнув ножкой.- Завтра вы встретитесь по какому-нибудь случаю, случай ведь всегда вмешивается в дела влюбленных, завтра вы встретитесь с вашими друзьями и со знакомыми - с людьми, которые не поймут вас и не захотят, чтобы вы были счастливы…
