— Урою! — рыкнул он, но меня своей угрозой не впечатлил.
— Угомонись, Сева, а то поранишься, — усмехнулся я, вытянул из сумки топорик и подбросил, чтобы миг спустя, не глядя, перехватить крутанувшуюся в воздухе ручку.
Лемешев замер как вкопанный, потом неуверенно попятился, но тут от стены отлипли Андрей и Костя, перекрыли ему дорогу к отступлению. Да я и сам соскочил с капота, зашёл на газон.
— Вы чего, мужики? — спросил перегонщик враз осипшим голосом.
Фролов забрал у него монтировку и отбросил в кусты, после вернулся к двери чёрного хода и подпер её плечом, а Костя Чижов так и остался рядом, лыбясь во все тридцать два зуба.
— Как чего?! — удивился я и даже развёл руками. — Сева! Разве твоя прошмандовка не рассказала, как лихо она разрулила проблемы братца? Да ладно?! Ты же меня в асфальт закатать должен после того, как я ноги этой шалаве исцелую!
Сдерживаться я даже особо не пытался, и упитанная физиономия Лемешева враз покрылась потом.
— Я ничего такого не говорил. Я вас даже не знаю, — выдавил он из себя и сразу успокоился, уже куда уверенней спросил: — Ко мне какие претензии?
Чиж хохотнул и хлопнул его по плечу.
— Я не я и баба не моя? Молодец! Продолжай в том же духе!
Заявление это Лемешеву определённо не понравилось, но он промолчал и выжидающе уставился на меня.
— Ты не говорил, к тебе претензий никаких нет, — подтвердил я и указал топориком на окно. — Но вот она до фига лишнего наговорила и ей за это придётся ответить. Мы тебя просто в известность решили поставить. Чтоб потом не говорил, будто не в курсе был.
Лемешев сглотнул, и Костя вновь хлопнул его по пухлому плечу.
— Сева, да ты не переживай, мы ж не звери, бить её не станем. Отработает! И отработает со всем усердием и неоднократно, ведь брат — это святое, понимать надо!
Вот тут перегонщика проняло окончательно, он посмотрел на меня, затравленно оглянулся на размеренно жевавшего жвачку Фролова и судорожно сглотнул.
— А если вписаться кого попросишь, так ещё и должен останешься, — продолжил давить Чиж. — Там такие слова звучали, за которые и твою подружайку, и тебя самого в асфальт закатать нужно!
— Деньгами вопрос не решить? — обратился ко мне Лемешев. — Все только в выигрыше останутся!
Я ничего не ответил, вернулся к опелю и вновь уселся на его капот, за меня ответил взявший на себя роль переговорщика Чиж.
— Сколько?
Лемешев вновь сглотнул и неуверенно оглянулся.
— Я не знаю, сколько дома есть. Надо посмотреть.
— Посмотри, — разрешил Костя.
