Привязав веревку к ветке она сделала петлю и всунула в неё голову.
— Прости дедушка… Прости меня… — прошептала она и зажмурилась.
— Простил уже… Иди ко мне, глупая ты, глупая…
Ёлка распахнула глаза и с замиранием сердца увидела Мезеню, стоявшего в метре от неё.
— Ты жив, дедушка! — закричала она и бросилась к нему. — Прости меня! Прости!
Она упала ему в ноги целуя их мокрыми от слез губами, а Мезеня опустился на траву и, крепко прижав её к себе, принялся гладить по голове тёплой ладонью.
— Тише…тише… Все хорошо…
— Нет, дедушка! Не хорошо! — не могла успокоиться Ёлка, вздрагивая всем телом. — Я совсем с ума сошла от любви этой! Все сердце она мне вымотала! Чуть тебя не убила!
— Послушай меня, внучка… — тихо сказал Мезеня. — Не любовь это. Любовь — когда не ты без него дышать не хочешь, а желаешь, чтоб он дышал даже без тебя. А то, что владеет тобой, оно разрушительное, тьму несущее. От любви люди не умирают, умирают — ради любви… Запомни это на всю жизнь.
— Расскажи, что там теперь? — Ёлка взглянула на него заплаканными глазами. — Совсем плохо?
— Оправдания тебе нет, но сейчас там другая беда. Зима женщин забрал, а это знаешь чем грозит… Если уж он решил объявиться, значит хочет всю силу себе забрать… Сейчас ни одного жреца днём с огнём не сыщешь — всех он извел, силу у всех вытянул, капища разрушены… Ярило, Стрибог, Дажьбог… Остались в этих владениях, лишь Вепр и Черномыс. Ох чую я, что к их вражде Зима причастен… Хоть и соперничали братья всю жизнь, но душа моя верить отказывается, что Черномыс Лебедь убил.
— Ты что, дедушка! — воскликнула изумленная Ёлка. — Да ведь все об этом знают!
— Тёмные это дела… — прошептал Мезеня. — Грядут события ужасные и молю я богов, чтоб дали сил они братьям выстоять.
— Неужели Вепр и Черномыс вместе будут? — глаза Ёлки стали как блюдца.
— Кто знает, как повернётся… Кто знает, внучка…
Внезапно над лесом показалась луна, медленно выплывая из-за туч и её красная, будто кровь, поверхность была опутана черной паутиной, похожей на треснувшее стекло.
— Пойдём в дом, дедушка, — Ёлка помогла встать Мезене и аккуратно поддерживая повела к дому.
Через час Мезеня заснул, покряхтывая на лавке, а Ёлка накинула на себя тёплый шерстяной плащ, положила в маленькую корзинку краюшку хлеба, два яйца и яблоко. Поцеловав дедушку она вышла из дома тихо прикрыла дверь и пошла по тропинке в сторону грозовых туч, клубившихся вокруг красной луны.
