И бедняжке всегда становилось не по себе, когда она переступала этот «чертов» порог. Казалось, что тут же выстраивалась стена тишины, и несколько пар грозных глаз впивались в девушку, ощупывая с головы до пят. Пролепетав капитану или старшему офицеру желание госпожи, Линда стремительно уходила, но хохот, летевший ей в спину, долго еще пугающе звенел в ушах.
Однако сейчас, после пережитого кошмара, она с радостью отправилась на фордек102, где, по словам леди Филл-мор, находился капитан.
* * *
Когда дверь затворилась, Аманда устало опустилась на опостылевшую койку и, порывшись в ящике стола, отыскала зеркальце. Нет, она не нравилась себе. Выражение глаз острое, с мерцающим напряжением, что маскирует глубоко упрятанную в душе опустошенность и печальную усталость.
Она забросила зеркало в ящик и загляделась на ровное пламя свечи, похожее на огненный наконечник копья. Восковой огарок стремительно таял, точно вишня в шоколаде. «Вот так и моя жизнь… − подумала женщина, − Господи, не оставь…»
Вдруг вздрогнула, точно кто-то прошел рядом. Огляделась − никого. Кажется, она слышала шаги или эхо шагов по мокрой доске… где-то на расстоянии будто убегала крыса… Откуда-то донесся стон. Она вскочила, будучи почти уверенной, что услышала чье-то сырое дыхание…
Несколько секунд Аманда молчала, прислушиваясь, глядя на курящуюся голубым дымком свечу, прежде чем успокоилась и вновь села на кровать. «Нервы, нервы…» − она провела рукой по мерцающей стали лежащего рядом пистолета. От него тянуло холодом, почти таким же, какой она ощутила. В горле запершило, на виске обозначилась голубая жилка.
Мирный огонь вновь оживленной свечи напомнил теплое пламя в камине ее родового замка, стены которого украшали мерцающие, что замороженные молнии, мечи и сабли. Где это? Когда сие было… Точно не с ней… Вспомнился профиль отца, трагичный и благородный; его охотничья куртка из шотландского, в крупную клетку, габардина, где в глубоких норах карманов всегда находились для нее сладости; тщательно схваченный хитрым узлом шейный платок и добрые глаза, в которых отражалось туманное утро, призыв охот-ничьего рожка и волнующий бег травимой лисицы… Вспомнился и покой родных тенистых дубрав, и бодрящая свежесть росистых лугов с разбросанным многоцветьем, и радость прогулок верхом в пахнущей ветром амазонке…
Аманда промокнула платочком глаза: сквозь бег огонька она разглядела и лицо их кузнеца, добряка Флая, большого и красного как помидор, вечно звенящего молотом и поющего неизвестную песню. К нему в кузницу она наведывалась по поручениям отца, да и просто из любопытства, с тех пор, как забросила своих кукол…
