− Что вы на это скажете? − Он зачитал заголовки статей: «Исчадие ада!», «Степной дьявол во плоти!», «Чудовище Сьерра-Мадре!»
− Мягче, мягче, ваше высокопреосвященство. Это мы слышали уже от гонца брата Лоренсо. Я полагаю, вы как здравый человек считаете, что мистика в газетах…
− На вашем месте я бы не торопился, сын мой! Не на газетных полосах, а в Новой Испании объявился дьявол! Я просто желал удостовериться, знаете ли вы об этом…
− Знать об этом − значит ничего не знать, − не особенно уверенно парировал герцог. − В этой проклятой стране живут сотни легенд и сказаний. Рассказы о дьявольщине прилипчивей мух. Я отказываюсь понимать вас, падре… − У герцога было такое ощущение, словно он тает в полуденном зное − жара, казалось, охватила своими сухими руками весь мир.
− Так вот, ОН существует!.. − мрачно продолжил Монтуа и с удовольствием отметил, как напрягся его собеседник. У него был вид зверя, почуявшего запах оружейного металла.
− Иисус Мария! − услышал вице-король собственный голос и попятился от настоятеля, как от осквернителя склепа, делая вид, что желает укрыться от жаркого солнца, но жесткий голос иезуита остановил его:
− Возьмите себя в руки, ваша светлость. В государственных делах нет места щепетильности, предубеждениям и эмоциям. Впечатлительность присуща молодости…
− Да, да, − герцог растянул губы в улыбке и покорно кивнул. Однако тут же приосанился, нахмурил брови.
Генерал Ордена сочувственно опустил веки, подался в его сторону и, опираясь костяшками кулака на ореховую столешницу, изрек:
− Мы оба не молоды, герцог!
− Да… и очень.
− Разве люди кривят душой на пороге Вечности?
Вице-король отрицательно покачал головой.
− Так зачем нам фарисействовать?66
Точно для того, чтобы скрепить пошатнувшиеся священные узы дружбы, Монтуа с именем Господа на устах и распахнутыми объятиями подошел к Кальехе дель Рэю. Казалось, он чистосердечно каялся в треволнениях, которые доставил старому другу.
Они обнялись как братья, но сердце первого человека Новой Испании было начеку, он чувствовал недоговоренность, ждал чего-то еще и дождался.
− Мы предадим ЕГО очистительному огню на центральной площади Мехико перед дворцом Эрнана Кортеса!
Голос шипел в дряблое бордовое ухо вице-короля, будто кипящий жир на жаровне.
− Народ тысячелетиями жаждет хлеба и зрелищ… что ж… мы дадим им второе… Не так ли?
Герцог с трудом перевел дух, мышцы шеи вдруг пронзила судорога, ровно кто-то провел пилой по струнам клавикордов.
