Глава пятая
(1787 г.– 1852 г.)
"Лях, жид i собака – Bipa однака"
Украинская пословица.
С неожиданными трудностями столкнулся я при написании этой, пятой по счёту, главы, посвящённой истории моей родины – еврейской Украины. Довольно резво, по возможности не отвлекаясь на всякого рода второстепенности (ох, и непростое это дело – решать, каким именно историческим событием пожертвовать, дабы не обречь читателей на десятисезонный сериал), добрались мы аж из "до нашей эры" в середину 18-го столетия. И если принять во внимание, что в начале нашего исторического экскурса поминалась Древняя Греция, то екатерининские времена – день практически вчерашний… Так неужто мы на финишной прямой?! Неужели ещё каких-нибудь два-три абзаца – и "охвачена" вся украинская история еврейского народа?!
Но именно тут, на пороге т. н. Нового Времени, постигли меня некоторые трудности, заметно тормозящие повествование. Теперь что ни год, то важнейшее для украинских евреев событие, крайне любопытные документы, забавные случаи. Я подозреваю, что и в эллино-хазарский период Евреïнеы, не в меньшем количестве случались всякого рода "интересности", достойные замедления спринтерского темпа предлагаемого вашему вниманию эссе. Однако теперь, в относительной близости к дате рождения наших с вами прапрадедушек, любая мелочь приобретает огромную важность. И при этом не имеет значения, окончательное ли это исчезновение с политической карты мира Речи Посполитой (1795 г.), или двухминутная беседа Екатерины Великой с никому не известным евреем Цейтлиным.
… Замечательная беседа эта (ну как такую обойти вниманием), произошла в 1787-м году, во время путешествия императрицы по недавно приобретённой "Новороссии". Иудеи объезжаемых царицею мест, отрядили (при протекции князя Потёмкина) к самодержице челобитную делегацию. История умалчивает, о чём именно хлопотали делегаты, но один из них, шкловский купец Иошуа Цейтлин, от всей души попросил царицу не называть больше его народ обидным словом "жиды". И надо же, императрица не только вняла сей трогательной в своей немеркантильности просьбе, но и повелела вымарать из доселе писанных ею указов "нехорошее" слово, заменив его на политкорректное "иудеи". С тех самых пор, миляге Цейтлину благодаря, ни в одном из официальных документов на русском, белорусском и украинском языках, эта гнусность не появлялось. Что-же касается "мастеров пера", грешивших унизительным, как-бы оправдывавшим антисемитизм в глазах читателей "ж"-словом, то Бог им судья.
