Реставрация новостройки | страница 3



Рузени вновь поймала себя на пустых размышлениях. Время шло, а она так и не продвинулась ни на шаг. Все никак не решалась выбраться за порог спальни и покинуть донжон. Отец будет в ярости и выполнит свою страшную угрозу: расскажет танаграту ее постыдную тайну. И тогда Герс... Рузени шарахнулась от попытки вообразить реакцию любовника - о таком страшно даже просто представлять. Она подскочила, бросилась к кровати, подхватила с нее старый поношенный черный плащ. Закуталась в него, накинула просторный капюшон и вынырнула в холл. Тот был длинным и узким, с низкими ажурными арками, уходящими в пол широкими резными деревянными балками. Между арками были втиснуты массивные деревянные скамьи с мягкими бархатными сиденьями. Девушка миновала дверь в покои аэт Варкара с его спальней и домашним кабинетом. Покои его жены... Жены! Можно подумать, что эта блеклая хилая карлица в маске ему настоящая жена. Бедненького Герса заставили на ней жениться. Раутмар добился, чтобы его лучшего друга защищала таинственная магия Ордена Отражения. И если бы не эта вздорная выходка их тана, то сейчас Рузени могла бы стать...

Заранее уверенная в провале навязанной миссии девушка практически не скрывалась, не жалась по стеночке. Просто бездумно скользила вниз по широким ступеням винтовой лестницы, свивающейся кольцами в самом центре башни. Ее мягкие сапожки на тонкой подошве падали на грубые плиты пола шелковыми лентами. На следующем этаже она миновала неподвижные спины гвардейцев, пялившихся в глубину этого холла. И нижний Варкаров этаж пролетела, не привлекая внимания четырех воинов, болтающих в центре полутемного коридора. Дальше до самой верхней террасы донжона мелькали только черные жерла узких коридоров с окованными дверями: куча кладовых и оружейных. Рузени неслась вперед вспугнутой козой и дважды чуть не полетела носом вперед. Вниз - не вверх. Она ничуть не устала и не запыхалась, когда достигла выхода на широкую террасу, что опоясывала башню примерно посередине.

Ветер прыгнул на девушку, едва та протиснулась между створками двери. И, сорвав с головы капюшон, надавал ей по щекам. Она почти рухнула на колени, приникая к брустверу. Натянула капюшон и выглянула поверх каменного ограждения - метрах в десяти ниже ее стороною проходила внутренняя крепостная стена. Площадка верхнего боевого хода с мощным зубчатым бруствером была залита лунным светом. Как-то странно, но сейчас на этой широкой, как улица, площадке не было ни единого гвардейца. Рузени ни за что не хотелось обдумывать эту странность - такой милосердной к ее страхам казалась мысль, что ее никто не заметит.