— «Не выгребаю адреса из карманов», — процитировал художник. — Это значит, что раньше приглашения сыпались на вас горстями? Я не назначил ни одного свидания, однако мои встречи исчисляются десятками. Это ли не доказывает теорию о перехвате инициативы?
— Наш с вами опыт — не показатель, — возразил командор. — Вам пришлось ездить на работу в стандартные часы, значит, не раз бывали в толпе. Окружающих мужчин рассматривали?
— Ну рассматривал.
— Согласитесь, — Кампари наклонился к Пау с видом заговорщика и протянул: — Это же у-у-ужас. Красивых лиц и грациозных фигур мало, что странно, учитывая, как медики пекутся о здоровых генах. Но ведь природные данные — ещё не всё. Женщины допускают хоть минимальную заботу о внешности, некоторые — даже кокетство. Мужчины, в массе своей, словно боятся выглядеть привлекательно. Ладно: нажать на портных, чтоб не шили одежду по общим лекалам, могу только я и мои приближённые. Вас вот тоже засунули в стандартную куртку-шар и штаны-трубы. Но как мужчины умудряются покрываться прыщами при культе чистоты? Как они наращивают пузо при ежедневном труде и выверенном режиме питания? Я ещё не дошёл до запахов.
— Как же вы оторваны от народа, командор. Единственная ванная на этаж кажется недосягаемой в момент пробуждения. А перед медицинским осмотром все надраиваются до блеска и виновато клянутся, что будут делать зарядку.
— Они ведь сортируют мусор, выносят его по расписанию, — покачал головой Кампари. — Соблюдают комендантский час, потому что иначе придётся несладко. Но, получается, если не высказывать странных суждений, не отклонять повестки, не тратить время на рисование ужасов, за грязные ногти, запах немытого тела и пузо, вопящее о таком же отсутствии зарядки, как ваши тонкие руки, гражданам только пальцем погрозят?
— Граница тонкая, — увлечённо отозвался Пау. — Неясно, где кончается похвальная аккуратность и начинается порицаемый нарциссизм. Поэтому на грязные ногти смотрят сквозь пальцы, в то время как о вашем облике судачат воодушевлённо и не всегда лестно.
Кампари самодовольно улыбнулся:
— Вы же не будете спорить с тем, что дамы пахнут лучше и чаще радуют глаз?
Пау обречённо кивнул:
— Поэтому я и вцепился в Дик. От безысходности.
— Рад, что вы ещё можете шутить на эту тему. Вам не приходило в голову, что вы, скажем так, всеядны?
— Хорошее слово.
— Да, перекликается с вашим мотивом совокупления-пожирания.
— Могу вас заверить: утренние встречи не приносили мне ничего, кроме горечи, опустошения и отвращения к себе.
