— Против кого? Против меня, что ли? Надо же, какие у вас эксперты: контекст анализируют. Небось, добарьерные тексты изучали? Они теперь на этом же ярусе или чуть ниже?
— Знаешь, что мы нашли внутри фабрики?
— Штаб-квартиру забарьерных лазутчиков, утверждающих, что зашли ко мне в гости? Иного объяснения происходящему я не вижу.
— Ещё несколько надписей и следы ног — по полу разлили краску. Там побывали восемнадцать человек. Именно столько получается, если сложить тебя, твой отряд и хвостатую выскочку.
— Подошвы у всей обуви — стандартные. Как вы определили количество людей? Там насчиталось восемнадцать размеров? Тогда мы ни при чём — среди нас нет детей и великанов.
— Один из наших сотрудников вспомнил, что утром 22о сентября столкнулся с парой твоих людей у лифта. Ранним утром, минут через тридцать после начала движения поездов. Те двое будто в грязи вывалялись.
— Увидел нечто необычное, посмотрел в календарь, а вспомнил только сейчас? Взрослая девочка, должна знать, чем люди занимаются по утрам, а вид при этом может быть самый разный, кому что нравится, не все же так скучно живут, как…
Его пассаж прервала пощёчина.
— Тебе не интересно, кто это?
— Ну?
— Хвостатая выскочка и молокосос по имени Юлиус.
«Вот чёрт. Их ведь действительно поселили в один дом, и тем утром они возвращались вместе».
— Когда задержали?
— Сегодня.
— Где?
— Какая разница?
— Где вы их взяли?
— На платформе, как и тебя.
Кампари закусил губу, чтобы снова не заржать. Сказала бы, что выволокли из квартир — сбила бы спесь в мгновение ока.
— Они сознались в том, что слова на стене — это шифр, переданный из-за барьера.
Как это похоже на Валентину. Бросить в лицо несуразное, но страшное обвинение, и ждать, что жертва начнёт оправдываться: согрешил я вот здесь, а того, что на меня вешают, я не делал! Кампари не выдержал и прыснул, за что получил новую затрещину.
— Думаешь, твои люди не могут тебя сдать? Я не давала инструкций обращаться с ними помягче.
— Вы тут решили инквизицию устроить? Записывать признания под пытками? Одобряю. Ей-богу, не атмосферно живём без инквизиции.
— У него точно с головой порядок? — подал голос один из контролёров.
— Говорить будете, когда спросят! — рявкнула Валентина. — Свободны. Оставьте протокол у кабинета главы Отдела. Вернётесь к пяти.
— Ну и что это было? — поднял брови Кампари, оказавшись с ней наедине.
Валентина приблизилась, намотала на пальцы его избыточные по меркам Агломерации волосы и дёрнула, заставляя запрокинуть голову. Надавила на кадык:
