— Серьёзно, я рад, что вы были откровенны со мной, — продолжил Пау. — С Дик вы обсуждаете вопросы, даже меня вгоняющие в краску, но метафизических тем вы с ней не касались.
— Я не могу пороть чушь в её присутствии, — засмеялся Кампари. — У неё слишком критичный взгляд, а вы смотрите сквозь дымку безумия.
— Получается, вдвоём мы составляем идеального друга.
— Не льстите себе, — фыркнул Кампари.
Пау засмеялся — печально и звонко. Спазм в районе сердца напомнил командору о зимней истерике на восточной стене, и он счёл за благо сменить тему:
— Скажите, я ничего не понимаю, или стройка идёт быстрей, чем вы рассчитывали?
— Быстрей, — кивнул архитектор. — Такими темпами дом, вместе с прудом и садом, будет готов через год. Тоже удивляетесь, почему, при наших возможностях, мы несколько десятков лет живём в убожестве?
* * *
В июне ещё два выпускника старшей школы были приняты в командорский отряд.
Аурелиуса поддразнивали за претенциозное имя и голос, то взлетающий до фальцета, то уходящий в глубокий баритон.
— Будто с десятком человек болтаю, — восклицал Юлиус. — Мозг взрывается.
— Зато стрелять он тоже будет за десятерых, — сказал Феликс после первой тренировки.
Титусу, второму новобранцу, Фестус передал неограниченный доступ в монастырскую библиотеку со словами: «Мне теперь некогда заниматься фундаментальной наукой. Как же я тебе завидую».
— Возлагаешь на новичка большие надежды? — спросил Кампари.
— Найдите пару таких же, — отозвался Фестус, — и лет через пять я пошлю к чертям государственные дела и зароюсь в книги.
— Интересно, — протянул Кампари, — среди нас есть хоть один человек, реально желающий управлять Агломерацией?
— Командор, проспитесь, — засмеялся Фестус. — Есть, конечно. Ваша протеже.
— Дик?
— Разумеется. Она же тащится с декретов, программ и всей кабинетной рутины. Когда я детально разбираю реформы, Дик, в отличие от вас, не смотрит стеклянными глазами, а ловит каждое слово. Наверное, из чувства противоречия: ей, со вторым разрядом, близость к власти никогда не светила.
— Камень с души. Вот она и будет у руля.
— Ни в коем случае, — взвился Фестус. — Не чуя вас за спиной, она испугается. К тому же, наш псих-архитектор несколько исказил её мировоззрение. Так что не думайте тихо выползти из кресла. Я терплю, и вы терпите.
На самом деле, Кампари не приходилось терпеть. Он перестал замечать течение времени: минуты больше не ползли, а неслись ослепительными вспышками, однако лето казалось бесконечным. Прибавление в отряде и первое архитектурное завоевание отметили ночёвкой у карьера. Потом ещё раз — у озера, в которое впадал монастырский ручей. И ещё раз — в перелеске на западе Агломерации. К июлю ночные праздники стали неотъемлемой частью жизни.
