Февральским вечером, когда командора прорвало на тему «Отрезать всем кусок мозга, отвечающий за воображение!», мизансцена была традиционна: Дик на табурете, невидимый Пау над чертежами, Кампари и Фестус, не сознающие своих перемещений, где попало.
— Идея не лишена остроумия, — невозмутимо ответил Фестус, наблюдая за метаниями командора. — Возьмём от нынешней системы всё, что заставляет её работать. Учтём один факт: таким, как Пау, Дик или вы, в механизме нет места. Даже мне некомфортно. Наше положение следует узаконить. Расставим точки над i, подарим перворазрядникам больше вольностей, прочим — телевидение и выходные. Кто-то должен окучивать морковь, следовать правилам, развлекаться доступными зрелищами, если до зрелищ дело дойдёт, и не желать другой судьбы. В мире, где все хотят большего, порядка точно не ждите.
— Но это же несправедливо! — взвыл Кампари.
— А подходить к нему с общими мерками — справедливо? — Фестус постучал по ширме, ожидаемо получив в ответ злобное шипение. — Вам можно не спать и строчить стихи, работнику очистительной станции — нет. Мне можно неделями торчать в библиотеке, а потом столько же проветривать голову. Ударнику пищевой промышленности необходимо работать по расписанию. Дик вы позволили отклонить повестку и поселиться в вашем кабинете.
— И был прав! — рявкнул Кампари. — Года не прошло, а она в курсе всех текущих дел и полноценно замещает меня, пока я ломаю копья с тобой или господином Мариусом.
— Для исполнения обязанностей командора первый разряд не нужен, — захихикало из-за ширмы.
— Молчал бы, чистое искусство! — прикрикнул Фестус и снова обратился к Кампари. — Вы ступили на зыбкую почву исключений и тонкостей, задач, решаемых не по протоколу, а интуитивно. Вы собственноручно напишете конституцию, а потом найдёте сотню ситуаций, в которых ваше мнение пойдёт вразрез с законом. И что, вы встанете в позу античного сенатора и скажете: «Закон суров, но это — закон»? Не верю.
— Чую запашок абсолютной монархии, — раздалось из-за ширмы.
— Можно написать кучу декретов и протоколов, — размахивал руками Фестус. — Не топорных, как нынешние, а развёрнутых, с миллионами дополнений и расшифровок. Но всё это будет глупо, и в приложении к реальной жизни — поверхностно.
— И что ты предлагаешь?
— В общем — пусть действуют правила, в частностях — да здравствует человеческий фактор.
— То есть фактор Кампари, — мрачно заметил командор.
— Пока что да, — обезоруживающе улыбнулся Фестус. — «Все в порядке, все в норме, и не счастлив никто». Пусть будет счастлив хоть кто-нибудь: всех осчастливить нельзя.
