Французы подумали сначала, что это татары, и, действительно, от них этих людей было не отличить. Но затем Атос каким-то, известным только ему образом, сообразил, что перед ними были именно козаки, о чем шепотом сообщил друзьям.
Те, в свою очередь, с любопытством рассматривали чужеземцев.
— Німці? — наконец, сказал один из них, выступив вперед.
Атос, Портос и Арамис не раз слышали это слово, а, точнее, очень похожее на него, справедливо решив, что на украинском оно означало то же, что и на польском.
Атос отрицательно покачал головой.
— Francuski, Francais [10],- сказал Арамис.
Козаки продолжали молча рассматривать мушкетеров. Затем тот, кто задал им вопрос, очевидно, главный, сделал знак рукой и что-то негромко сказал. К ним приблизился козак, ничем по виду не отличавшийся от остальных, довольно молодой, хотя возраст таких людей определить всегда сложно.
Он подошел к мушкетерам вплотную, оглядел их с ног до головы, с важным видом покачал головой, затем улыбнулся и неожиданно заговорил на корявом, но все же французском языке:
— Vous-est de armee polonais? [11].
Французы рассказали в общих чертах свою историю, опуская некоторые, не имеющие, по их мнению, особой важности детали. Вряд ли козак-толмач понял все дословно, но общий смысл, скорее всего, был им воспринят верно. Он негромко пересказал услышанное своему начальнику, тот время от времени понимающе кивал, бросал на мушкетеров быстрые взгляды, но в глазах его сквозило недоверие. Дослушав, он что-то громко крикнул козакам, те еще ближе подобрались к французам, а переводчик, протянув в их сторону обе руки, сказал:
— Armes [12].
Мушкетеры, переглянувшись, стали отстегивать свои шпаги и вынимать из-за пояса пистолеты. Протестовать не имело смысла: это была не библиотека в замке князя Конецпольского — здесь все могло закончиться весьма печально и притом весьма быстро.
Когда передача оружия завершилась, козак снова обратился к ним:
— Allez! Va a camp [13]
Козаки взяли лошадей мушкетеров под уздцы, им самим сделали знак спешиться. Французы повиновались, к счастью, их не стали связывать, ограничившись только их разоружением.
Вскоре процессия тронулась в направлении, в котором до этого двигались французы.
До лагеря добрались уже по темноте. Он был укреплен валами и несколькими рядами возов. Запах дыма и варившегося в котлах мяса стал долетать до путников задолго до того, как лагерь вырос перед ними, освещенный сотнями огней.
Около костров компаниями по несколько человек — иногда до десятка и даже более — стояли и сидели козаки, они ели горячую, только что приготовленную пищу, пили, громко между собой переговаривались, пели песни. Кое- где возникали споры, стычки, которые, впрочем, довольно быстро гасились.
