— Интересно, как долго мы еще будет так блуждать по лесам в поисках этого загадочного Хмельницкого? А может это просто-напросто фантом, и его на самом деле не существует? — проворчал Портос во время одного из привалов на лесной опушке, жадно поедая скудные припасы, которыми мушкетерам удалось разжиться во время пути.
— Этого не знает никто кроме Господа Бога! — отозвался Арамис, глядя на ломоть черного хлеба с такой нежностью, как если бы в руках у него был свиной окорок.
— Все говорит о том, что выбранное нами направление — верное. По крайней мере, местные жители только и твердят о его приближении, — сказал д’Артаньян. Его пушистые усы стали белыми от выпитого им только что свежего молока. — Поэтому, дорогой Исаак, фантом это, или нет, думаю, рано или поздно мы его встретим.
— И пока можно не бояться, что нас настигнет польская армия, так как, если судить по тем же местным жителям, ее нигде близко нет, — присоединился к разговору Атос, подбросив несколько сухих веток в костер.
Мушкетеры некоторое время ели молча. Затем д’Артаньян произнес:
— Скажите, дорогой Атос, почему вы, когда нас остановил караул на выезде из замка, дали полякам слово офицера? Вы ведь прекрасно понимали, что будете вынуждены нарушить его?
Атос задумчиво посмотрел на друга, улыбка тронула его губы.
— A la guerre comme a la guerre [8], мой друг, — сказал он. — К тому же, я никогда не имел офицерского чина. А то, что князь Александр меня так называл и представлял своим подчиненным, — всего лишь его прихоть.
— Похоже, вы немного жалеете, что вам пришлось покинуть замок князя Конецпольского? — произнес д’Артаньян после короткой паузы.
На этот раз Атос ничего не ответил и лишь слегка пожал плечами.
— А главная причина такого сожаления — вовсе не сам князь, а прекрасная и загадочная Леди Карлайль. Не правда ли, дорогой Арман?
Атос снова промолчал, зато Портос, хандривший последние дни из-за скудости пищи, а оттого редко вступавший в разговоры, оживился:
— Кто такая, эта Леди Карлайль? Я ничего о ней раньше не слышал.
— Она — англичанка, — немного рассеяно сказал д’Артаньян.
— Не англичанка, — эти слова, произнесенные Арамисом, прозвучали как гром среди ясного неба.
— Почему вы так решили? Вам что-то о ней известно? — голос Атоса едва заметно дрогнул.
— Немного, — сказал Арамис, с трудом пытаясь скрыть улыбку.
— Ну, так расскажите же нам поскорее, — Портос вернулся к своему привычному жизнелюбивому рычанию.
— Да, любезный Анри, расскажите. Мне, право, не терпится услышать всю правду о человеке, который чуть было не погубил меня. — Д’Артаньян метнул при этом взгляд на Атоса, силясь понять, не задел ли он чувства друга.
