— А если тайно?
— Тогда нет смысла. Любая акция устрашения — она только тогда работает всерьез, когда запугиваемый точно знает: это направлено против него теми-то.
— Теперь о маньяке. Не вполне ясно, почему он до сих пор жив. Там должна бы начаться такая травля, что не спрячешься.
— А это нормальное явление. Они просто не могут поймать этого убийцу, вот и дергаются. Маньяк не глупый.
— Но не кислый маньяк получается. Ловит жертву, отвозит куда-то за город, там замучивает до смерти.
— Бывает и такое. Когда я в Питере в милиции работал, там нашелся один деятель. Он для своих нужд целый магазин приспособил.
— Ты работал в Питере?
— Было дело. Ты мог не слышать, но тогда здесь произошла немалая заварушка с казаками. Они одного местного бизнесмена убрать пытались. А я тогда был, скажем так, в опале у него. И мне пришлось свалить.
— Понятно. Ну, тогда тебе проще будет.
— Я же на подхвате? Так чего зря напрягаться?
Следователь покачал головой:
— Да нет, Юрий, я боюсь, что пахоты нам хватит. Понимаешь, последнего убитого нашли просто на пляже, его видела туча народу. Еще одно убийство — и в городе начнется паника, туристы срочно уедут домой. А это миллионные убытки. Ты же не станешь бегать по курортам, убеждая, что маньяка интересуют только кавказцы?
— Можешь не объяснять, — перебил Юрий. — А насчет личностей убитых — глухо?
— Никаких зацепок. Отпечатки пальцев в базе отсутствуют, зубной карты тоже нет, лица изуродованы до неузнаваемости. Хотя есть у меня одна идея по этому поводу. Только придется на нее брать санкцию у начальства.
— Что за идея?
— Есть способ восстановления внешности человека по черепу. Слышал о таком?
— Ну, слышал. Только не в применении к криминалистике. Если не ошибаюсь, так восстанавливают черепа древних людей.
Ревякин кивнул:
— Ну, в общем, да. Тут главная неприятность в том, что теоретически каждого из этих ребят кто-то должен хватиться. Ну, родня там, друзья… И потом поди объясни, почему мы не смогли предъявить им родственника на опознание. Хотя если совсем честно, то я не верю в появление родственников. С момента первого убийства прошло уже больше месяца, а покойник как лежал невостребованным, так и лежит.
— И что ты думаешь на сей счет? — спросил Атаман.
— Не знаю. Странно это.
— Не то слово, пацан. Пропадают, как ты говоришь, молодые кавказцы. Их находят убитыми, но тела лежат в покойницкой никем не востребованные. Получается, что маньяк охотится на тех, у кого нет ни одного родственника в Сочи. Это какой-то непонятный расклад.
