— Я и сам ничего не понимаю. — сказал Ревякин.
— Да, придется мне очень активно пообщаться с вашими местными. — протянул Терпухин. — Ты не напрягайся, я не собираюсь устраивать ничего похожего на мои прежние подвиги. Если только меня не вынудят.
Ревякин ничего не сказал, хотя очень хотелось напомнить, чтобы Атаман держал себя в руках.
А еще он мысленно дал себе зарок, что если Терпухин накуролесит, то он посадит его к чертям собачьим.
Сергея не покидало ощущение, что, согласившись работать с Юрием, он заключает сделку с дьяволом.
А может, все не так уж плохо.
3.
Поезд на Сочи уходил вечером. Днем Атаман предупредил соседей о своем отъезде, попросил, чтоб они присмотрели за домом.
Потом они поехали в Ростов на машине Атамана. Там Юрий созвонился со своим приятелем и оставил автомобиль ему.
В сочинском поезде купейных вагонов не было. Пришлось брать плацкарт, хотя это и было сомнительным удовольствием с точки зрения удобства путешествия.
Им повезло хотя бы в том, что обоим достались нижние места.
А в остальном поездка оказалась именно такой, какой и следовало ожидать, — нервной и шумной.
Отсек, в котором ехали Терпухин и Ревякин, кроме них, заняли еще двое молодых ребят, которые практически сразу залезли на верхнюю полку — один с книгой, второй с портативным компьютером-наладонником.
А вот другие соседи оказались веселые, даже чересчур. Все шестеро попутчиков — мужики — ехали в Сочи отдыхать.
Естественно, выпивка в таких компаниях возникает буквально из ниоткуда. «Великолепная» шестерка за какой-то час нагрузилась по самые уши.
Мужики отдыхали по полной программе. И шума от этого отдыха было столько, что вагон ходил ходуном.
К двенадцати ночи это стало надоедать. К не в меру шумной компании подошел парламентер — мужчина из дальнего конца вагона. Он ехал с женой и ребенком. Малыш никак не мог уснуть и кричал не переставая.
Мужчина попросил вести себя потише, чтобы можно было успокоить ребенка. На что его достаточно грубо послали. Молодой отец попытался настаивать, сказал, что малыш хочет спать.
Кончилось тем, что ему разбили лицо.
Атаман встал с места.
Он навис над играющими в карты мужиками и тихо сказал:
— Народ, а не пора ли на боковую? А то что-то вы разыгрались чересчур!
— Ну вот, еще один нашелся. Слушай, ты не мешай. Мы в отпуске, понятно? — ответил Атаману ближайший.
— А я на работу еду, — сказал Терпухин. — И хочу поспать.
— Мужик, не нарывайся, — ответили ему. — Вон один уже пошел своего малого спать укладывать.
