Разговор с комкором был не из приятных. Сухиашвили приводил довод за доводом. Наконец комкор согласился. Сухиашвили облегченно вздохнул.
Вечером на командном пункте подсел ко мне начальник штаба. Лицо его было утомлено, под глазами мешки. Трудился он чуть ли не круглые сутки и почти без отдыха. Взглянув на него, я с трудом удержался от улыбки: он был по-прежнему невозмутим.
Начальник штаба заговорил первый.
— Вот не сойти мне с этого места, если я не угадал твои мысли: снова удивлен мной.
— Да, я снова тебе поражаюсь! У нас — сплошные неудачи, а ты по-прежнему спокоен.
— Война, мил человек, прежде всего тем и отличается, что не все идет гладко и очень часто события поворачиваются не так, как хотелось бы. На войне сплошной линии успехов не бывает!
— А если отвлечься от абстракции? Почему же мы в данном случае оказались побитыми?
— Как и во всяком деле, здесь есть свои причины, свои закономерности. Если говорить коротко, их можно свести к трем: потеряли внезапность, проявили неумение прорывать оборону противника, плохо сработала артиллерия.
— Ну это вы напрасно! — вставил начальник артиллерии полковник Иванков. Он пил чай и, оказывается, прислушивался к нашему разговору.
— Не напрасно, а истину говорю. Многие огневые точки противника оказались неподавленными. В белый свет палили, братцы!
— Штабу надо лучше работать! — парировал Иванков.
Слова Иванкова «штабу надо лучше работать» заставили меня задуматься. Раз штабу, значит, и политотделу, значит, человек увидел у нас какие-то неполадки. Какие же?
Начинаю анализировать действия политотдела в прошедших боях. Где находились офицеры, политотдела в наступлении? Все, включая и меня, в подразделениях. Где их место? Конечно, там. Ну а штаб? Кто же из политотдельцев оставался в штабе, где находятся все нити управления боем, куда стекаются все сведения? Никто. Батенин также большую часть времени был в частях. Значит, и влияние на дела офицеров штаба — нуль. И, может, в этом одна из причин недостатков в управлении боем, излишней нервозности...
Эх, начальник, начальник! Как же ты мог забыть о штабе, людях его?
Командный пункт штаба бригады по-прежнему находился в одном километре от переднего края. Во время наступления он занимал места когда в деревне или на окраине рабочего поселка, когда в сараях и овинах, которых в Новгородской, Калининской областях очень много, а бывали случаи — ив арочных постройках и блиндажах под железнодорожной насыпью.
