В детстве Майя не отличалась робостью или кротким нравом. В большей мере предоставленная самой себе, она проводила время в проказах с ребятишками из соседних дворов или же наблюдая за животными с крестьянских ферм. Ей нравились котята, щенки, новорожденные телята и даже хрюшки. А зверям нравилась Майя. Каким-то дивным образом она могла приласкать почти любого. А однажды, когда она с другими ребятами по озорству залезла в амбар к старому Хукку, и злой старик выпустил на них своего огромного бульдога, Майя смогла не только остановить собаку, но и почесать ей за ушком.
Конечно, любого другого ребенка за подобное поведение обвинили бы в ведьмовстве, но отец Майи пользовался в их деревне слишком большим уважением, и жизнь девочки текла спокойно. По крайней мере до той поры пока ей не исполнилось девять лет.
И теперь, по прошествии стольких лет, Майя помнила тот день до мельчайших подробностей. Утром она помогла матери со скотом и по огороду. Навестила отца в его "кабинете", где он, деревенский врач, принимал больных. А ближе к вечеру пошла играть с друзьями. Был теплый летний день. И местные ребятишки играли в чехарду.
Когда Майя возвращалась домой, уже смеркалось. Вспоминая этот вечер через призму лет, Майя думала, что легко могла бы заметить неладное. Двери курятника были открыты, а в кабинете отца до сих пор горел свет. А ведь обычно к этому времени все деревенские сидели по домам и пациентов уже не было.
Но Майя лишь посмеялась над рассеянностью мамы. Закрыла курятник и направилась к дому, решив, что к отцу завели какой-нибудь экстренный несчастный случай. Но в доме было тихо. Ни криков. Ни возни. В большом очаге горел огонь. Однако на стол отчего-то еще не было накрыто. Хотя обычно в это время вся семья ужинала. На полу валялась погремушка младшего братца. Только от чего ребенок сам не звенит ей, встречая сестру?
Что-то внутри Майи напряглось, затрепетало. Но, словно под гипнозом, она продолжила осмотр дома.
Двери в кабинет отца были раскрыты. Только и там внутри никого не было. Лишь раскиданные повсюду бумаги, да книги, сброшенные со стеллажей.
Майе стало по-настоящему страшно. Машинально она взялась за ручку двери и обнаружила, что та вся измазана в чем-то липком. Поднеся руку к лицу, Майя увидела кровь.
Крик застыл в горле.
Ей надо было бежать из дома. И немедля.
И тут со стороны улицы послышались шаги. Затем, чьи-то приглушенные голоса.
— Ты осмотрел все пристройки?
