Вместо того, чтобы отпустить, Даша еще сильней вжалась ухом в грудь, обняла руками, держа крепко-крепко.
— А за квартиру кто платить будет? — Стас подшучивал, с улыбкой глядя на усердно делающую вид, что спит и ни за что глаза не откроет, Дашу.
— Ко мне переедешь… — она же ответила одновременно легкомысленно и совершенно серьезно. Делить с ним территорию казалось… Счастьем. А мысли о том, что она тут временно, расстраивали. Они провели вместе день, но Даша уже успела привыкнуть. К приготовленному им завтраку, к утреннему сексу с ним на кухне, к совместной поездке за ее вещами, потом к приготовленному вдвоем обеду, посмотренному фильму, тихим разговорам, опять сексу — теперь ночному, засыпанию в объятьях.
— Никогда не был альфонсом, новый опыт… — Стас же снова все в шутку свел. Изогнулся так, чтобы в лоб поцеловать, все же высвободился, встал.
Как бы ни не хотелось, но Даше пришлось открыть глаза, подтянуть подушку повыше, проводить взглядом до двери спальни — в одних боксерах, разминающего явно затекшую спину… Стало чуть стыдно, ведь это из-за нее он спал в неудобной позе, а потом… В животе вспорхнули бабочки, потому что ради нее готов терпеть…
Значит, и она должна.
Даша быстро встала, собрала волосы на макушке, набросила найденную в постельном гнезде футболку, понеслась на кухню.
Возможно, чистить огурцы ему не нужно было, но… Почему-то Даша не сомневалась, что в последнее время он понятия не имел, что такое забота женщины о своем мужчины. А ей неистово захотелось заласкать этой заботой — простой и обыденной.
Поэтому, пока Волошин плескался в душе, Даша изо всех сил старалась угодить. Снова тосты — но на сей раз с секретом. Его были суховаты, а она умела сделать идеально — небольшой кусочек масла творит чудеса. Опять яичница, тут без замечаний. Черный крепкий кофе…
— Ого… — и Стас, застывший на пороге кухни, в удивлении… На Дашу глянувший, на часы, на стол… — Я не завтракаю обычно, некогда, рубашку погладить надо, но ты…
— Садись. А я пока поглажу, раз надо… — у Даши задрожали пальцы и голос, потому что по нему было видно — удивлен и тронут. Пришлось быстро брать себя в руки, чтобы не заметил. Подходить, привставать на носочки, целовать в гладко выбритую щеку, а потом опять трепетать, когда мужские руки ложатся на не до конца прикрытые футболкой ягодицы, сжимают, а через секунду вместо щеки губы ловят уже губы.
— Спасибо, Даша. Ты не обязана.
— Я хочу. Ешь… — от него в прямом смысле пришлось отрываться. И снова трепетать, когда обернулась на полдороги в гостиную, и поймала взгляд — достаточно темный, чтобы понимать, о чем думает.
