Да уж понятно, что тогда.
— Нет, — все равно отказалась я. Возвращаться в гарем? Еще не хватало. Пусть его те две девицы развлекают и дальше, а мне надо найти способ вернуть память мамаше малыша, а самой — вернуться домой. Этот мир явно не место для меня.
Я хочу домой!
Я вообще не отсюда!
Я привыкла жить иначе! Где мой уютный номер в отеле? Где отдых на пляжике? Где, в конце концов, мобильники и интернет?!
Меня гоняют из одной клетки в другую уже сутки! Трижды продали! Били и пороли!
Что за дикари!
И еще ребенок. На него злиться не получалось. Но ведь он — не мой! Он — ребенок этого тела! И судя по всему, папаша там тоже был не из простых — иначе зачем ребенка хотели бы принести в жертву? “Именно этого ребенка”, — сказал Назир.
И что хуже всего — я убила человека!
Комок подкатил к горлу, а затем выплеснулся наружу — желчью пополам с соком.
Я стукнула по земляному полу кулачком, — и от неожиданной боли пришла в себя.
Вот черт.
Каким образом я упала на колени? Копье валяется рядом, а я уже почти сбила костяшки на руке, стуча по земле.
Чьи-то теплые руки придержали меня за плечи. Прижали к груди, успокаивая.
— Ну будет, будет… Нам нужно идти. Скоро здесь будет полно народу. И чем дальше мы уйдем в пустыню, тем меньше у них шансов тебя найти. В Альхуту войти может любой, в выйти — только тот, кого ведет Аль-Танин. Я проведу тебя.
Хотелось уткнуться носом в него, и разрыдаться сильнее. Но нельзя. Такой же чужак, как и три тела на полу. Я сдержала рыдание и отпихнула его.
Он отодвинулся и, прислонив меня к стене, принялся быстро собирать трофеи — с Назира снял украшение и вытащил свои ножи, а тело закатил поглубже в дом, с охранника тоже поснимал оружие. Дива Жарана не тронул, только подтащил к телам охранника и культиста. Провел рукой над полом и в его ладонь слетелись все раскатившиеся камешки. Их он ссыпал в найденный на полу мешочек.
— Это плата за ребенка? — присев рядом со мной, спросил он и покачал мешочком.
— Да, — кивнула я.
— И вправду понимаешь дивную речь. Но говорить не можешь?
— Нет, — теперь я покачала головой.
— Понял. Это твое, — он протянул мешочек мне. — Трофей. С боя. Не претендую.
Ну надо же. У меня теперь есть стартовый капитал! Я скривилась. С камнями я стану добычей не только сумасшедших культистов и еще более непонятных дивов, но и любого проходимца-вора. Но я взяла.
Запустила ладонь в мешочек, пропустила через пальцы холодящие камешки. Наугад вытащила один. Ценности их здесь я все равно не знаю, но надеюсь много больше, чем та монетка, которую этот человек за меня заплатил.
