Нет, этого человека я заметила и раньше. Прежде чем он остановился напротив меня. Еще когда торговец снял наручник с моей руки и приковал к тонкому брусу, вместе с другими девушками.
Черт, стою привязанная, как животное на торгах.
Бесит.
Он шел по рабскому ряду и периодически разглядывал выставленных девушек. Его черные одежды, казалось, впитывали палящий свет местного светила, и двигался он неторопливо и неспешно.
Около него вертелся еще один человек, выряженный в настолько яркие одежды, что это резало глаз — красный верх, синий низ, белый кушак посередине, желтый тюрбан с пером и куча оружия на поясе и за спиной.
Какой-то ходячий арсенал.
Ряженый периодически показывал то в одну сторону, то в другую, и его спутник неторопливо поворачивал туда голову. Казалось он и вовсе скучает, как на просмотре ремейка на ремейк, когда картинка давно уже известна, а сюжетные ходы затасканы до дыр.
Ряженый убежал от него куда-то вперед, сделал круг возле небольшого помоста чуть в стороне от меня, отвесил какой-то комплимент стоявшим там девицам — они в ответ заливисто рассмеялись.
Торговец — явно родственник Ендика, — тоже увидел появившуюся парочку. И принялся громогласно расхваливать свой товар. От его воплей малыш завозился в слинге и недовольно запищал.
Я посмотрела на ребенка и немного покачала его, тихо шепча что-то успокоительное.
А когда подняла взгляд, то встретилась с жгучим взглядом ярко-зеленых глаз на узком лице. Этот одетый в черное человек стоял напротив меня и, закусив пухлую нижнюю губу, внимательно разглядывал. Таким голодным взглядом, что меня пробрала дрожь.
Мужик, я тебе не мясо, которое можно купить и зажарить! Иди в кафе, или как оно тут называется, и поешь уже, — не сказала я, но подумала.
Ребенок раскричался сильнее, и пришлось заняться им. Может описался или еще что.
От низкого голоса мурашки пробежали по коже. Одетый в черное коротко спросил что-то у торговца, но прежде чем тот успел ответить, рядом возник ряженый.
Заговорил резко, отрывисто, ухватился за рукав спутника, указывая в сторону помоста, и собираясь куда-то его тащить. Между ними началась перепалка, а ребенок тем временем все настойчивее требовал внимания к себе.
— Мне надо отойти! — заявила я торговцу.
— Но… тебя же хотят купить! — указал торговец на одетого в черное.
— Так не продавай ему. И если ты сейчас же не отстегнешь меня, и не отправишь за ширму, то вонять будет на весь рынок. — Ребенок, похоже, и вправду собрался сделать свои дела прямо тут.
