— Ваши документы, — снизошел до первых конкурсантов левый, мраморный, дог.
Фаустус робко положил на стол пропыленный узелок.
— Что это, любезнейший? — брезгливо понюхал его средний дог, черный, как ночь.
— Мои документы, — уже совсем еле слышно вздохнул несчастный наследник былого величия.
— Развяжите узел и предъявите родословную по всем правилам, — нетерпеливо потребовал третий, сидевший справа, дог голубовато-небесного цвета.
Но не успел Фаустус потянуться к тряпице зубами, как Родя ударом лапы сшиб узелок на землю. Доги разом повернули к нему лепные головы — и тогда он встал в самую гордую позу, какую только может принять полугодовалый щенок, за плечами которого десять поколений безукоризненных предков.
Глава восемнадцатая
Рискованная ложь
— Имею честь представиться! — важно, как взрослый, обратился он к опешившим догам. — Рёдмиран Ибсен, ирландский сеттер, от Честера фон Бреннеке и Виа Виты Рокленд-Флер! И мой однопомётник Ромуальд Ибсен. Класс — юниоры. Можете справиться по родословным книгам, которые, конечно же, у вас имеются, достопочтенные судьи!
— Разумеется, молодой человек, — поспешил черный дог и приказал секретарю-мопсу. — Шерш! — что означало по-собачьи «искать!»
Тот с головой ушел в кипы бумаг на столе.
Родя следил за ним с замиранием сердца. У него действительно был родной брат с таким именем, но он умер совсем крошечным, съев кусок полиэтиленового пакета. Родители так печалились, что, кажется, даже никуда не сообщили об этом несчастье. Так что, Ромуальд Ибсен должен был все еще числиться в родословных книгах Хундарики.
Мопс, с мордочкой белой от пыли, подтвердил, наконец, слова Роди.
Оба щенка спокойно отправились на свои места в правой половине необъятной поляны, где находились охотничьи собаки. Слева расположились служебные, а посередине — декоративные. Так уж извечно делилось все население Хундарики.
— Зачем ты это сделал? — прошептал потрясенный Фаустус, подсунувшись прямо под горячее ухо Роди.
— Твое дело поучаствовать в выставке и доказать, что ты не только породистый, но и чистопородный! А уж дальше — посмотрим, авось, собачье счастье тебя и вывезет, — точно так же в самое ухо ответил тот.
Со стороны же можно было подумать, что два однопометника ласково кусают друг друга за уши.
Внезапно все стихло. На середину поляны вышел поджарый риджбек, из-за своего загадочного узора на спине всегда служивший герольдом. Вдоль всей спины против шерсти у него рос гребень с двумя одинаковыми завитками на конце. Такого узора нет больше ни у одной породы собак в мире.
