— Го-го-го! Ту-ту-ту! Варом варите, ребятки! — иногда взвывал он, и свора снова ускоряла бег.
Наконец, они вынеслись в длинную ложбину и разом остановились. Родя рухнул во влажную траву и вытянул лапы. Все казалось сном, да он и действительно мгновенно уснул, не в силах ни о чем думать. Ему снилась мама Виа Вита, которая ласково лизала ему нос и глаза, убирая попавшую на прогулке пыль.
Но пробуждение оказалось совсем не таким приятным.
Вокруг стояло семь пегих собак во главе с тем самым крикуном, что подгонял его. За ними в самых разных позах сидело и лежало еще несметное количество псов. Как заметил Родя, все они, хотя и были чем-то похожи, имели разную окраску и размеры.
— Ну, что, проснулся, легаш? — ощерил острые клыки вожак. — Эк мы тебя заполевали — чисто красного зверя.
«Это он опять, наверное, на каком-то своем языке говорит, — вздохнул про себя Родя. — Только один научишься понимать, тебе раз — и другой подсовывают! И как мне теперь с ними разговаривать?»
Впрочем, хотя новые знакомцы выглядели и угрожающе, вели себя мирно, не то, что хердеры. К тому же, они тоже явно были охотничьи, что вселяло в Родю надежду на мирный разговор.
— Я — ирландский сеттер Рёдмиран Ибсен, — начал он, осмелев.
— Мой отец Честер фон Бреннеке, сын Патуа фон Малепартуса…
— Да замолчи ты со своими малепартусами, — оборвал его вожак. — Будь проще, парень. Ты не на выставке. У нас, гончих, все куда обыкновенней. Я, например, Шумило. А это Бушуй, а эти — Гром, Запевка… да ладно, всю нашу братию не перечислишь.
«Какие странные имена», — подумал Родя, однако вежливо хакнул в ответ.
— А я…
Но вожак опередил его.
— Короче, будешь зваться Сёмкой. И хлеб свой будешь отрабатывать честно.
— Какой хлеб? — Удивился Родя. — Я хлеб не ем, мне мама всегда говорила, что для собаки хлеб ужасно вредно…
— Ты, парень, видно, не понимаешь, что не у мамки под грядкой, а в плену, — вмешался в разговор Бушуй, одноглазый и полуседой пес. — Тут порядки — не как там у вас в Хундограде. Вы, городские, совсем разбаловались. У нас на деревне все проще. Мы тебя заполевали, и потому будешь нам теперь служить разведчиком.
— Разведчиком?
— А то как! Нюх у вас, легашей, тонкий. Волка, говорят, за три версты чуете, вот нам и послужишь. Будешь лису, волка да рысь приискивать. И, смотри мне, не врать! — При одной мысли о рыси Роде стало не по себе, но он постарался не подать вида. — А ходить с тобой будет вот эта выжловка, Задорка. Чтоб не сбежал ненароком.
