— Разумеется.
— Твой дар Регенерация. Это, как я понимаю, большой. А малый?
— Я… — Самина немного помедлила. — Я могу распознать ложь.
Теон удивленно посмотрел на неё. Это очень полезный дар. Такие люди раньше были в качестве советников почти у каждого монарха.
— И ты прозябаешь в качестве простого стражника?!
— Ну не совсем простого… — немного обиделась Самина. — Но да. Я об этом особо не распространяюсь.
— Это большая трата таланта. Ты тот случай, когда малый дар перевешивает большой. Но постой… Если ты умеешь отличать правду от лжи, почему не поверила мне сразу?
— Потому что есть большая разница между истинной правдой и той, в которую ты веришь сам. Говоря, что ты Теон Альдрим, ты ВЕРИШЬ в это, но где гарантии, что ты не безумец, уверившийся в собственной фантазии?
— Действительно, — задумался Теон. В её словах есть логика.
— Так что там с дарами? Ты не закончил, — похоже, Самине и впрямь было интересно.
— Мой малый дар — двигать предметы.
— Малый? Обычно это считается большим даром.
— Не в моем случае. Мой большой дар был… почти уникальным. Лишь один из нескольких тысяч одаренных обладал чем-то схожим. Но у меня он был самым сильным. Утрен называл эту силу «Сосуд»: способность вмещать в себя что-то нематериальное. Например Иное. Люди с таким даром часто становились одержимы «демонами». Сущностями, порожденными Иным.
— Утрен был одержим жаждой власти, — продолжил свою историю Теон. — Он считал себя самым умным и самым великим человеком из живущих. Но ему всегда хотелось больше. Намного-намного больше. Я точно не знаю, откуда он черпал знания и идеи, но в его воспаленном мозгу созрел план подчинить одну из самых великих сил, что осталась после старых богов. Банрат-Тан-Азур. Черного демона.
Утрену был нужен не просто сосуд, а покорный сосуд. Он ломал меня, превращая в забитого и униженного человека, чтобы я подчинялся только ему, чтобы боялся даже слово поперек сказать. Послушный и контролируемый.
— Вижу, что он не справился.
— Да. Так и есть. Банрат-Тан-Азур просыпался раз в сто лет, чтобы устроить кровавую жатву. Он пожирал каждого третьего, а затем скрывался в недрах черной горы ещё на сто лет. Любой, кто спускался в подземелья под горой, становился кормом демона. И я не стал исключением. Но в тот момент, когда демон стал поглощать меня, я стал поглощать его. Мы пожирали друг друга, да и сейчас пожираем. Ничего не изменилось. Скажи, Самина, было ли в сказанном хоть слово лжи?
