— Я расскажу тебе все с самого начала… Мы начинали строить один крупный проект вместе с твоим отцом около десяти лет назад. Пару лет все развивалось успешно, и мы, как ни странно, даже нашли общий язык и стали не только партнерами по бизнесу. Твой отец был моим другом, даже старшим наставником в какой-то мере. Я не был знаком с вашей семьей, он всегда ограждал вас от своих дел. Жаль, только что я слишком поздно понял почему. Вы — его слабое место. Через вас можно надавить, и он всегда опасался этого. Но только вот не все играют по тем же правилам, что и он. Я предпочитаю честность.
Мужчина задумчиво поглядел в окно, будто с головой погружаясь в события тех дней.
— Спустя какое-то время моя прямолинейность стояла у него, как кость в горле. Я был против его кустарных методов в ведении бизнеса, и мы очень сильно поссорились. — сделал многозначительную паузу, пока я жадно глотала воздух. — В конце концов, спустя еще год крайне напряженных отношений, мы решили разделить бизнес. Вернее, я так решил. Твой отец был не согласен с этим. Большая часть вложенных средств принадлежала мне, и при делении, Бергман остался бы почти ни с чем. Но я не желал больше участвовать в его темных делах. Вот тут-то и началось самое интересное. — мужчина тяжело вздохнул и сделал еще один большой глоток виски. А я слушала каждое его слово, затаив дыхание.
— Моя жена была на седьмом месяце, когда твой отец решил действовать. Света пропала, и через несколько часов мне поступило требование подписать документы на полную передачу бизнеса твоему отцу. Мне было плевать на деньги, единственное, чем я дорожил в тот момент, это жена и ребенок.
Я ошарашенно прикрыла рот рукой.
— Он… похитил ее?
Мужчина сухо кивнул.
— Да, Амина. Это и есть действенные методы твоего отца. Вся эта возня с документами затянулась на несколько часов. У Светы в тот момент начались преждевременные роды. Он держал ее в каком-то старом доме, далеко за городом. Скорая добиралась туда больше часа. А когда приехали… В общем удалось спасти только ребенка…
По моей щеке одиноко покатилась слеза. От шока я не могла выдавить и слова.
Лишь напоминала себе, как нужно дышать, потому что на какое-то время организм совершенно забыл о своих функциях.
В хорошо проветренном кабинете неожиданно стало слишком душно.
— Господи… мне так жаль. — произнесла я одними губами. Но мои же слова показались мне слишком глупыми. Что вообще можно сказать в такой ситуации?
