– Вообще-то играете, миледи.
Сколько времени прошло с тех пор, как к ней так обращались "миледи"? Сколько времени прошло с тех пор, как это делали без намерения оскорбить, осудить или схитрить?
И были эти времена вообще?
– Даже если и существует какая-то пьеса, – допустила она, – она не наша с вами.
Он долго смотрел на неё, прежде чем заговорить:
– Возможно, она могла быть нашей. Видите ли, я нахожу вас весьма очаровательной.
Она проигнорировала жар, который охватил её после этих слов. Пошевелившись, Джорджиана расправила плечи.
– Не представляю, почему.
Уэст подошёл ближе. Его голос зазвучал ещё тише.
– Не представляете?
Её взгляд метнулся к его глазам, пока в голове эхом звучали слова. Он был ключом к решению её проблем. Человеком, который диктовал обществу, что думать, когда и о ком. Он мог уговорить Лэнгли. Он мог уговорить кого угодно.
Ей-богу, Уэст был очень убедительным человеком.
Джорджиана отогнала от себя непрошенную мысль. И вернулась к делу.
Дункан Уэст мог обеспечить ей титулованного мужа и вернуть имя.
Он мог обеспечить Кэролайн будущее. Джорджиана не один год наблюдала за этим человеком в их общей среде обитания. Но сейчас в темноте, находясь с ней лицом к лицу, он казался Джорджиане одновременно и злодеем, и спасителем.
– Никто никогда не делал того, что собираетесь сделать вы, – проговорил он.
– И что же это?
Уэст снова расслабился, прислонившись к мраморной балюстраде.
– Вернуться из мёртвых. Если вы преуспеете, то благодаря вам я продам много газет.
– Вы очень корыстный человек.
– Это не значит, что я не желаю вам успеха. – После долгой паузы он удивлённо добавил: – На самом деле я хочу, чтобы у вас всё сложилось.
– Правда? – спросила она, хотя и запретила себе это делать.
– Правда.
Он мог помочь ей победить.
Уэст так долго смотрел на неё, что она подавила желание переступить с ноги на ногу под его пристальным взглядом.
– Мы встречались раньше? – в конце концов, спросил он.
Чёрт.
Сегодня она ничем не напоминала Анну. Анна была всегда разодета и накрашена, грудь и ягодицы подбиты ватой, талию стягивал тугой корсет, бюст выпирал из корсажа, на лице бледная пудра, красная помада на губах, а светлые волосы выглядели практически платиновыми. Джорджиана являлось полной противоположностью куртизанки: высокая блондинка, с умеренными формами. Грудь не отличалась большим размером. Волосы - естественного оттенка. И кожа тоже. И губы.
Мужчины замечали только то, что хотели. И всё же Уэст, казалось, видел её насквозь.
