Поплавок Букарева-младшего с самого начала рыбалки стоял полностью неподвижно, лишь изредка покачивался, и то не рыбой, а ветром.
- Перезакинь, - посоветовал отец. – Или опарыша возь… Ааа, черт!
На этот раз ему удалось извлечь добычу из воды – ею оказался окунь, лениво водивший на солнце жабрами и раскрывающий мерзкую, бледно-зеленую огромную пасть.
- До чего же у них морды гнусные, - поморщился сын.
- Гнусные не гнусные, ну а как ты хотел, рыбу-то жрать? С такой мордой – самое оно. Вон, какая она у него! – Букарев-старший взял окуня и какой-то щепкой растопырил ему пасть, в которую, несмотря на скромные размеры самой полосатой рыбки, могли поместиться три толстых мужицких пальца.
- Антиэстетичные. Я художник, мне можно, - Сын полез за сигаретами. – Опарыша мне не предлагай, они тоже антиэстетичные. Ладно там земляные червяки, но эти…
- Червяки как червяки. Я же не из дерьма их вытащил.
- Как думаешь, в этом году грибы будут? – решил перевести тему Букарев-младший.
- Да черт их знает, грибы эти. Они никогда никого не спрашивают, быть им или не быть. Лет десять назад вон зеленые опята в июле полезли…
«Зелеными опятами» в этих местах именовали гриб, который по всей остальной России грибники просто боятся трогать за запредельно поганочную внешность – официально этот гриб назывался «строфария сине-зеленая» и местными ценился за специфический пряный вкус. Про строфарию писали во многих справочниках для грибников, неизменно упоминая, что это абсолютно безобидный, съедобный и даже не самый малоценный гриб, но интуиция грибника сильнее. Даже если не права. Андрей Букарев эти пугающе синеватые поганочки с нездорово серыми пластинками любил больше многих других грибов, знал с детства и с удовольствием собирал, да и отец его их уважал, пусть и считал грибом второсортным.
- Двенадцать. В ноль третьем году, - уточнил сын.
- Пусть так. Но мы отвлеклись, сын. Я еще раз тебя спрашиваю: ты когда за ум возьмешься, бестолочь ты безалаберная?
- Бать, ну вот смоделируй ситуацию. Вот пойду я в институт. Специальность не важна. Пусть это даже будет какой-нибудь экономист, которые уже давно никому не нужны. Чтобы учиться, нужно время и деньги. На рисование у меня времени почти не будет, искать другую работу – какую работу сейчас студент найдет, если люди с уже законченной вышкой и безо всяких социальных помех ее найти не могут? В стране опять кризис, и на этот раз ему и вовсе конца-краю не видно. Пойду учиться – получу корочки, если вообще получу, которые потом можно будет только под горячие сковородки подкладывать, потому что ни на что они больше не годятся. Зачем в эту задницу лезть, если у меня и так уже есть заработок? Как художник я уже определенную известность имею. Если будет нужно или выгодно, могу подточить и портретное мастерство, портретисты никогда без дела не сидят. Чертежи чертить на какой-нибудь завод тоже можно устроиться, там не на корочки будут смотреть, а на фактические умения. Вон Егор недоучка, а влез на телевидение, плохо ли?
