140 Речью смягчала такой Дейопея мальчика душу.
А между тем, разъяренный, тиринфский герой мчался мимо,
с криками Гила ища, и берег ему отзывался,
волны, и горы, и лес повторяли любимого имя
[829].
Только источник молчал, где похищен был Гил. В эту пору
145 к звездам крылатый Амур возвращался; исполнивши дело,
матери он сообщить о победе стремился, ликуя.
Слышал он голос и стон Геркулеса, искавшего Гила;
бог и поведал ему о случившемся: мальчик прекрасный,
спутник Алкида похищен источника нимфами; втуне
150 все Геркулеса надежды пропали, огнем идалийским
истреблены. Застонал, цепенея и палицу бросил:
"Вскормлен ты был, мальчик мой, понапрасну, ты, видевший всюду
доблесть мою (как свидетель
[830], присутствовал при испытаньях,
коих я встретил немало: был вепрь побежден, льва в Клеонах
[831],
155 шею руками сдавив, я убил, отбросивши стрелы;
сына Земли
[832], от нее оторвав, при тебе задушил я).
Кто оботрет мне теперь, утомленному, пот после битвы?
Кто будет спутником мне, если новые битвы навяжет
мачеха
[833]? Что я скажу твоей матери — малым ребенком
160 мне тебя вверила, чувства забыв материнские. Встретив,
как я ей сына верну? Одно лишь придется сказать мне:
"Радуйся, мать, и ликуй, повод есть: родила ты на счастье
смертного, ныне же матерью стала бессмертного бога
[834]"".
