10 в рабстве у скифской Дианы
[324], в храме ее пребывает, —
в пагубном сердце ее — и над небом власть звездоносным
[325],
и безнаказанно правит могучая дева богами,
их подчиняя себе, не желающих. Что за напевы
тайно бормочет и что произносит, сжигая коренья,
15 ведать не должен поэт
[326]; а что знать нечестиво, — преступно
всем разглашать. Только то будем петь, что Полимния
[327] молча
в театре изящном своем
[328] излагает: моряк прибывает,
в плен попадает Язон и страсть пробуждает, хоть скован, —
тот, кому вскоре назначено — царствовать, вытерпев много.
20 Или припомним, о чем многословно, привстав на котурнах,
в ямбах трагических, бледная нам Мельпомена
[329] вещает:
как в озлобленную мачеху мать превратилась родная,
с страстью безумье смешав, наложницу в пламя толкнула;
как два дракона чешуйчатых
[330], шеи ярму подчинивши,
25 в стольких смертях виноватую на колеснице умчали.
Ждут, Каллиопа
[331], тебя твои сестры и страстно желают,
чтоб ты в их лагерь пришла, дорогая; тебя призывают, —
ты ж отклони приглашенье. Увенчана лавром душистым,
от Гиппокрены
[332] приди и влагу ее в мои чувства,
30 в ум мой пролей. Для чего обреченного в жертву любили
иди зачем, полюбив, приносят любимого в жертву?
Было у колхов руно золотое, подарок от Фрикса,
шкура баранья, хранимая издавна страшным драконом;
из-за него-то и прибыл Язон, осквернивший впервые
35 водный простор
[333], чтобы снять золотистую с дерева шкуру.
Скиф, с побережья узрев, как, гладь разрезая морскую
[334],
волны вздымая, корабль приближается греков, от страха
думает, это чудовище: кто мог когда бы поверить
[335],
что человек одолел грозных бурь и проливов кипенье?
[336]40 Варварский вестник к царю уж отправился, — тот и не ведал,
что за новинку несет им море; герой хитроумный,
прыгает в волны Язон с корабля, что покорствует ветру,
и к уже видному вплавь направляется берегу быстро,
еле одет
[337], как моряк. Здесь питомец Колхиды, тот вестник,
45 вместе с толпой молодежи вернулся; узнать им хотелось,
что же такое корабль, что за парус, зачем ему мачта?
Видят они вскоре мужа нагого, в боренье с волнами,
ждут, где он выйдет, хватают, объятого страхом немалым,
руки ему за спиной связали
[338]. Тут видит Юнона,
50 как безнадежно Язон закован в скифские цепи,
как обратились меж тем в бегство спутники, полные страха,
и говорит Цитерее
[339]: "Резвая, кроткая, сладость
нежной взаимной любви, Венера могучая, матерь
страстных желаний, влюбленных богиня прекрасная, слушай:
