душам преступным. Бесстыдная вскоре велела царица
к ней собирать весь народ, — приходят, но все против воли.
Вот посредине дворца свою речь она так начинает:
"Лучшие греков вожди и вы, незаметные люди,
385 гибели кто избежал, — все ради триумфов Атрида
в годы железные, вы, кто, последние силы сбирая,
с брюхом сидите пустым, ослабев от пролитой крови, —
в том, что Беллона вас так извела жестокой войною,
царь Агамемнон виной, лишивший граждан свой город
[170];
390 вдовами сделать он жен пытался, бездетными — старцев,
ласки отцовской лишив недозрелую поросль младую.
Смерть он за это нашел, пораженный ударом секиры,
также потомству его отомстила пучина морская.
Вам обещаю покой
[171], надежду на отдых спокойный;
395 мирным пусть будет досуг, и спящего ночью не станет
с ложа звук трубный срывать, буравя отверзтые уши;
можете ласковым сном наслаждаться вы в должное время.
Копья жестокие спят; и мечи пусть в серпы обратятся;
силою ваших костей, крепких мышц согнутые луки
400 только на диких зверей и на быстрых птиц направляйте.
Старость согрейте весельем, пирами, что радость приносят,
нежных растите внучат, пусть их вам ваши дети подарят.
Пусть лишь болезни ведут к окончанию благостной жизни,
пусть вас надежда живит, что срок вам на свете природа,
405 по истечении лет, положила, — не раны, железом
вам нанесенные; должный обряд похоронный свершится,
и погребальный костер вам достанется; каждый могилу
сможет при жизни себе приготовить навеки для праха.
Был Агамемнон царем жестоким, врагом нечестивым
410 детям своим, был главой отечества слишком суровым;
стал мне супругом Эгист; гражданином
[172] его объявляю".
Так изрекла, из дворца велела всем расходиться
и возвращаться домой. Но любовник ее, не способный
вожжи от царства держать, неумелый и грубый невежда,
415 чванясь, себя лишь считал богом-гением дома
[173]: с прислугой
царской был грозно-суров; как чужак, обращался с рабами.
Были не кротки его приказанья, — когда бы случилось
их самому исполнять, он бы счел их виною позорной.
Скипетр триумфов в руках пастуха — вот цена преступленьям;
420 кровью запятнан тиран — ему пурпур за это наградой;
в доме супруга — позор, путь открывшая к браку виною, —
кто бы, спрошу, не стонал? Но приказывал страх подчиненным
с новым смириться бесславьем: боялись сильней волопаса
[174],
чем на Троянской войне боялись Гектора гнева.
425 Кончилась власть Агамемнона: после паденья Пергама
плети достойный мужик сравнялся с могучим Атридом
[175]
