понимают (и это мы утверждали в другом месте
{61}), что сама материя имеет начало
(inchoationem) всех форм в лоне
(in sinu) своём, так что всё из себя она извлекает и производит
(promat et emittat), притом не просто высылая что-то далёкое прочь от себя
(puram exclusionem), как если бы что-то чуждое ей
(peregrina) она зачинала бы
(concipiat) внешне. [Нет], вне чрева
(gremium) материи нет никаких форм [сущего], внутри него они все сокрыты
(latent) и из него выводятся наружу
(educuntur). Итак, рассматривающему привязанность в мире социума на основе всех законов её бытия должно быть ясно, что в каждой части материи, как и в ней самой вообще, во всяком индивиде или отдельном существе, запрятаны и заключены
(sublateant et subcontineantur) все потенции
(omnia semina), а значит, благодаря умелому искусству
(solerti quodam artificio) может реализовываться
(compleri posse) применение всех привязок
(omnium vinculorum applicationes) и мы объяснили в одной из «Тридцати печатей»
{62}, как происходит это фундаментальное преобразование и как оно реализуется
(ut generalis ista transformatio fiat et applicatio).Глава XV
Всеобщий или вселенский характер привязки
Из того, что выше сказано, следует, что та любовь, которая нашу любовь вызывает, и та страсть (appetitum), из-за которой страстно стремятся к чему бы то ни было, есть средняя величина (medium) между добром и злом{63}, безобразием и красотой, и в то же время (не будучи лишённой ни безобразия, ни красоты) приобщаясь и сообщая себе [необходимые качества], она может являться и благой и прекрасной. Любовная привязанность (vinculum) берёт начало (exsumitur) согласно всеобщему закону (secundum rationem communem) из активного и пассивного [начала] (activo et passivo). Благодаря этому закону, все вещи, будучи действующими или претерпевающими действие извне (sive agant sive patiantur) или же и то другое одновременно, желают упорядочиться, слиться, объединиться и осуществиться (ordinari, copulari, uniri et perfici) в той мере, в какой природа вершит устроение, связь, единство и осуществление (ordinem, copulam, unionem et perfectionem operatur), и без этой привязанности не существует ничего, так же как и не существует ничего без природы. Это не значит, что любовь обозначает несовершенство, когда её можно видеть в материи и хаосе, ещё лишённых упорядоченного облика, [нет], всё, что зовётся любовью в хаосе и этой выдуманной ими материи, оно и зовётся совершенством
