Будто желая избавиться от одолевшего ее смятения, уравнять счет, Клэр коснулась застежки на темных бриджах капитана, расстегнула ее и медленно приспустила с его бедер казавшийся лишним в этот момент элемент одежды. Жак не заставил ее долго ждать – сам снял с себя сапоги, а затем и бриджи.
Они стояли неподвижно, едва касаясь друг друга нагими разгоряченными телами, стояли в тишине, прерываемой лишь их тяжелым дыханием, и оба понимали, насколько важны для них сейчас эти мгновения их близости, их общего желания. Капитан прикоснулся лбом к ее лбу, прикрыл глаза и с наслаждением втянул в себя аромат, исходивший от ее волос и кожи. Она пахла приятно. Пахла так, как пахнет желанная женщина, как не всем доступная сладость.
Жак резко ухватил Клэр за ягодицы, приподнял ее, позволяя ей обхватить его бедра ногами. Он услышал приглушенный стон, сорвавшийся с ее сладких манящих губ, и ощутил после этого безумную горячую волну вожделения, накрывшую его с головой. Внутри все натянулось напряженной струной; он с трудом сдерживал себя от опрометчивого поступка, от желания повалить эту женщину на пол, вести себя грубо, думая лишь о своем удовольствии. Он не мог.
Не мог поступить так с невинной, доверившейся ему девушкой, с той, для которой он – жестокий пират, но справедливый человек, забытый аристократ и мечущаяся душа – стал первым мужчиной в ее жизни. Жак хотел быть с ней нежным в ее первый раз, ласковым, насколько это было для него возможно. Для него тоже сейчас многое происходило впервые – хотя бы то новое, странное желание доставить ей удовольствие, услышать свое имя из ее уст, видеть, как она всей душой жаждет стать с ним единым целым.
Капитан покрепче прижал к себе девушку, поднялся на второй этаж, в спальню, и положил ее на кровать, заправленную синим бархатом. Мгновение они смотрели друг на друга: одна смущенно прикрывала грудь руками и покорно ждала дальнейших действий со стороны мужчины, а другой лишь наблюдал за ней сверху, затаив дыхание и осознавая, что не готов терять из виду ее невинный взгляд.
Как же она прекрасна. Лучи лунного света, пробивающиеся сквозь окно, освещали ее ясное лицо, мягко поглаживали обнаженную отливающую золотом кожу. Жак не устоял – невесомо провел пальцами по ее ключице, плечу и коснулся небольшой девичьей груди. Он чувствовал, как сильно бьется ее сердце от его прикосновений, слышал ее учащенное возбужденное дыхание, и понимал, что сейчас его сердце готово было пробить дыру в грудной клетке лишь от одного вида целомудренного женского тела.
