Пиратская доля - Милена Вин

Карибское море, 1719 год

Мерное покачивание корабля на вторые сутки пути начало раздражать. Меня постоянно мутило и тошнило, и я едва стояла на ногах. Вцепившись в борт судна с такой силой, что костяшки побелели, я злобно окинула взглядом простирающееся во все стороны море.

Ничего, кроме бесконечного голубого пространства. Последнее время я с трудом различала горизонт – чистое, ясное небо практически сливалось с линией моря. Долгое разглядывание пенящейся из-за корабля воды усиливало чувство тошноты, но я не хотела снова брести в каюту. Маленькая каморка давила на меня каменным сводом, и я чувствовала, что постепенно схожу с ума. Но морская болезнь, не давая ни минуты покоя, лишь усилила вихрь моих горестных чувств.

Капитан этого судна направлялся из Кингстона, главного порта Ямайки, в Англию и не смог отказать в просьбе высокопоставленной особы сопроводить ее до Лондона, где ее встретил бы столь же уважаемый дядюшка. Я в самом деле держала путь к дяде – теперь единственному моему родственнику, но после смерти отца у меня не осталось ни гроша за душой, и кроме титула я не могла больше ничем похвастаться.

Мой отец, граф Ричард Донован, был влиятельным джентльменом. Я любила его всем сердцем, и он, конечно, отвечал мне тем же. Он был добрым человеком и баловал свою единственную дочь всем, угождая ей. Я росла в его чрезмерной опеке и любви, и меня устраивала подобная жизнь. Но незадолго до моего двадцатидвухлетия папа умер от лихорадки, и вместе со скорбью на меня обрушились все его долги, о которых я даже не подозревала. Я не догадывалась о другой жизни своего отца – о его чрезмерной любви к азартным играм, из-за которых он и проиграл все наше состояние.

Чтобы не увязнуть в пучине долгов, после похорон я распустила всю прислугу в доме, продала сахарные и чайные плантации отца, и у меня не осталось ничего, кроме особняка с роскошной мебелью, пыль с которой теперь было не кому смахивать.

Долго я не выдержала – одиночество и пустота наводили страшную панику в моей душе, и я решила написать дядюшке, которого видела всего лишь два раза в своей жизни, и то это было в детстве. Я рассказала ему абсолютно все, вплоть до тайных увлечений моего отца, и, получив ответ, не раздумывая, отправилась в Англию.

Я надеялась, что такая перемена в моей жизни, смена места и опека со стороны дяди, который, я не сомневаюсь, уже построил на меня грандиозные планы, поможет мне забыться и отпустить прошлое. Но я ошибалась. Горе от потери близкого человека не давало мне покоя.