— благодаря независимости в отношении любой идеологии;
— благодаря неконфессиональному характеру при полном уважении к личным убеждениям и обязательствам всех людей, которые могут выразить себя в полном взаимном уважении, так как различия между ними способствуют богатству ассоциации.
Ответственность
— по отношениюк своим подопечным «Equlibre» обязуется работать, сохраняя уважение к их мнению, к их достоинству, относиться к ним как к достойным партнерам совместных программ;
— по отношению к спонсорам «Equlibre» обязуется наилучшим образом использовать принятые пожертвования, независимо от их размеров, и гарантировать их правильное использование.
Личные обязательства
Каждый член «Экилибр», будь то постоянный или временный сотрудник, волонтер или штатный сотрудник, принял решение стать членом ассоциации, чтобы участвовать в осуществлении изложенных здесь целей и принципов.
Участие в деятельности «Экилибр» предполагает полное признание этой хартии.
Сначала французы прислали мсьё Жака, который был пародией на д’Артаньяна. Он охотно подтвердил мое впечатление, сказал, что как раз играл в театре и кино указанного героя. Я предложила ему показать наши окрестности и дальнее владение — полуразрушенное здание школы на предмет восстановления и организации там филиала. Заседлали Принца и Вишню, мсьё Жак допил кофе, к которому был необыкновенно требователен (а в случае чего выплескивал, аттестуя его как ослиную мочу), и при помощи забора, так как ростом не вышел, добрался до седла. Расправил усы, приосанился, но не успел послать воздушный поцелуй стоящим кругом зрителям, как лошади пошли в рысь, и он завопил, чтобы притормозили. В общем, всю дорогу мы тащились шагом. В деревне к нам пристали деревенские лошади, жеребцы начали драться. Вместо того чтобы пришпорить и ехать вперед, мсьё поднял страшный крик, я соскочила — держать под уздцы его лошадь, сбежались окрестные жители, кое-как вывели наших лошадей за околицу. Эта история повторялась в каждой деревне. Мы так и не доехали до объекта, но и назад по старой дороге мсьё Жак возвращаться отказался, а другой дороги не было. Мы пошли лесами и болотами, бродами и звериными тропами. Мы увязали в трясине и тащили в поводу лошадей, они упирались. Другой бы радовался массе впечатлений, которые нельзя получить в Европе, но мсьё Жак думал иначе и смотрел мрачно. Несмотря ни на что мы, как говорится, усталые, но довольные вернулись домой — в синяках и ссадинах, в грязи, но живые.
