Волос коснулась сухая рука, Лужа смотрела на него с печи, сочувственно улыбаясь. В темноте ее лицо казалось нарисованным в золе, а блестящие глаза — драгоценными камнями, что так часто призывают искать средь углей.
— Прошлое бывает тяжелым. Но знаешь, что надо помнить, когда о нем думаешь? Оно прошло.
Закат кивнул, опустив глаза. Прошло. Но цепочка следов из этого прошлого тянулась в сегодняшний день.
К счастью, следующие сны оказались проще. Ночь за ночью воскресали в памяти непобедимое войско, сражения, дракон, по приказу Темного Властелина поливавший огнем целые армии. Закат иногда думал — интересно, где он сейчас? Постепенно и днем начали вспоминаться разговоры с чешуйчатым советником, его багровые глаза с по-кошачьи узкими зрачками. Закат определял время воспоминания по тому, как дракон, в первые годы похожий на черный язык пламени, матерел, становился крупнее и тяжелее. На его чешуе появились тонкие прожилки, напоминавшие годовые кольца деревьев, и множество метин от стрел, которыми осыпали его не желавшие покоряться люди. В его голосе все чаще слышалась усталость, которую нынешний Закат узнавал с трепетом — такая же усталость пропитывала его самого последние годы. Дракон не умирал и не воскресал, но ему хватало и так.
Однако чем больше Закат вспоминал, тем крепче убеждался — когда Пламя улетел, устав от бесконечной и бессмысленной войны, его никто не заменил. Это обнадеживало.
Клубок воспоминаний, однако, разматывался в обе стороны, и Закат отдыхал сердцем во снах о не так давно прошедшем времени. Вот с руки маленького Пая снимают повязки, и он с удивлением рассматривает незагоревшую под бинтами кожу. Вот Закат учит его стрелять из лука, а поняв, что мальчик не приспособлен к боям, нанимает циркача научить его всяким шутовским трюкам…
Высокий, ростом почти с Темного Властелина человек в красно-желтом костюме кланяется до смешного глубоко, будто вот-вот кувыркнется. Задирает голову, смотрит на трон и стоящего у черных ступеней Пая. Что-то неуловимо меняется в лице циркача, когда он снова опускает глаза.
— Что прикажете, мой господин?
Темный Властелин кивает неуверенно обернувшемуся к нему мальчику, тот подходит к своему будущему учителю.
— Научишь его всему, что знаешь. Он будет моим шутом.
Пай счастливо улыбается, не замечая, как в почти священном ужасе искривляются черты циркача, который с поклоном приглашает ученика выйти с ним во двор. Темный Властелин прикрывает рот ладонью, чувствуя кончиками пальцев, как изгибаются его губы в неподобающем выражении. В мягкой улыбке.
