Лужа устроила ему постель на лавке, сама обосновавшись на печи — мол, и до кухни ближе, и старым костям полезней.
В первую ночь Закат никак не мог уснуть — лезло в голову видение о маленькой хатке, пришедшее, когда он лежал в забытьи после схватки с медведем. Сон о женщине, которая спала на такой же лавке под окном. Которая умерла на ней же.
***
Мальчик идет по лесу, пиная валяющиеся на земле шишки. Его послали за грибами, но дождей не было слишком давно. Когда он вернется ни с чем, его снова побьют. Потом вступится мама, и ее побьют тоже.
Он наподдает шишке со всех сил, на глаза наворачиваются злые слезы — вот бы можно было так же… Вот бы скорее вырасти. Вот бы всем показать!
— Зачем же ждать, малыш? Только пообещай мне кое-что взамен.
Шишка, прокатившись по ковру иглицы, останавливается у чудного рыжего сапога. Мальчик медленно поднимает голову…
Закат сел на лавке, судорожно хватая ртом воздух. В кулаке, как и много раз до того, был зажат оникс, сердце гулко бухало в груди, по коже пробегал озноб, будто комнату выстудил зимний ветер.
Он вспомнил человека, который встретился ему в лесу. Вспомнил, как вцепился в веревочку, на которой болтался удивительный черный камень. Как бродячий торговец, продавший ему мечту, усмехнулся:
— Поздравляю, малыш. Теперь ты им всем покажешь.
За прошедшие века Левша ничуть не изменился.
Хотелось сорваться с места, хотелось неведомо как, но догнать ушедшего много дней назад торговца сказочными судьбами. Схватить за грудки — мы так не договаривались!
Закат знал, что это бесполезно. Они договаривались именно так, а что мальчик ничего не понял из договора, Левше было плевать. Мало того, торговец именно на это и рассчитывал, продавая судьбу в обмен на единственное, что могло остановить будущего Темного Властелина — жизнь больной матери.
Закашляла Лужа на печи. Закат встал, достал из печи кувшин с теплым травяным отваром, налил в кружку.
— Спасибо, — старуха, выпив лекарство, скривилась. — Ну и гадость! Полезная зато… А ты чего не спишь-то? Сон дурной приснился?
— Вроде того, — кивнул Закат, забирая опустевшую кружку. — Прошлое приснилось.
Невозможно было перестать думать — а если бы он тогда не взял камень? Мать осталась бы жива, или все равно умерла бы от своей болезни? Отец — Закат так и не мог вспомнить, родным он ему приходился или нет — продолжил бы издеваться над семьей, или умер бы от случайной, а не направленной грязной мальчишеской рукой молнии? Что делал бы сам Закат? И как, как, как все-таки звали того мальчика, который купил себе судьбу Темного Властелина?..
