– Да откуда я знаю, как они должны стоять! – в сердцах воскликнула Карисси и стукнула кулаком по столу. От удара несколько красных фигурок, стоящих на самой границе северных владений, закачались и упали. Девушка сгребла все в кучу и начала расставлять заново. К пяти часам на карте появилось нечто вразумительное, и кошка, довольная собой, потянулась и спрыгнула в сад. Остановив жестом Ксана, который хотел следовать за ней, она вошла под сень деревьев. Здесь было довольно прохладно, и Правительница, поежившись, пошла быстрее. Через несколько минут, когда Анагон успела пожалеть о том, что вышла на улицу, слева раздался лай и, тяжело дыша, на дорожку выбежал Грей. Собака выросла еще больше и обзавелась привычкой вставать на задние лапы, класть передние на плечи Анагон и одним движением облизывать сразу все ее лицо. Но сейчас пес беспокойно скулил и не был настроен играть.
– Привет, мальчик! Эй… ты чего? – пес потянул девушку за подол платья обратно ко дворцу.
Раздался звук шагов, и Анагон увидела Вульгуса. Они не виделись и не разговаривали уже несколько дней. Лишь один раз мельком, девушка видела его в одном из ответвлений коридора, но когда она окликнула, тот отвернулся и скрылся за поворотом.
– Привет, – улыбнулась девушка. – Что-то ты пропал.
– Здравствуй, – Вульгус был хмур и нервно кусал губы. – Надо вернуться во дворец.
– Что-то случилось? – тут же помрачнела девушка. Воин кивнул. – Говори.
– Арнорх погиб. Этот… – Вульгус не удержался от крепкого словца. – Даоран прислал его голову во дворец.
В глазах у кошки потемнело, и она зажмурилась, почувствовав, как слеза ползет по щеке. Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, она открыла глаза.
– Идем.
До дворца дошли в полнейшей тишине. У выхода из сада их уже ждал Вирал.
– Карисси… – воин склонил голову. – Он в Тронном Зале.
Коротко кивнув, Правительница прошла в Тронный Зал. Там, посередине помещения, прикрытый дорогой парчой, лежал лэр Овна. Вокруг столпились остальные воины Братства, а совсем рядом, на коленях стояла, уткнувшись лицом в ткань, жена Арнорха, Ерла, и тихо беззвучно плакала. Карисси вдруг стало бесконечно больно от вида бездыханного тела этого могучего воина и его сильной, но такой безутешной в своем горе жены. Она так и стояла чуть поодаль, пока в Зал не вошли воины остальных Братств. Тогда она подошла чуть ближе к телу и произнесла прощальную речь. Что именно она говорила, кошка потом как ни старалась так и не вспомнила. Затем опустилась на колени с другой стороны от тела и так и простояла в молчаливом бдении до самого рассвета, вместе с остальными людьми братства Овна, молясь о душе бравого воина.
