Правителя Востока они нашли на противоположном краю озера. Воин пытался вытащить изо льда вмерзшую ступню. При виде Правительницы он злобно оскалился, но тут же беспомощно уронил голову на грудь. Правительница подошла к нему, но не знала, что сказать. Ей вовсе не хотелось злорадствовать над побежденным противником. Воин поднял на кошку покрасневшие глаза и хрипло усмехнулся.
– Твоя взяла, Карисси. Правда, я всё ещё не понимаю, как. Твоя армия, это же просто отщепенцы! Ни оружия, ни брони, ни численности, ничего! Я во всем превосходил вас! И вы как-то смогли продержаться почти год. А потом ещё и победить меня!
– Даоран, ты всё ещё не понял. Я сражалась наравне со своими воинами – и это делало их мечи самыми острыми и точными. Мы прогоняли захватчиков с нашей родной земли, мы грудью встречали врага – и наша броня была твердой, как алмаз. Мы защищали нашу историю – и все воины Севера, когда-либо сражавшиеся на этой земле, в битвах были вместе с нами.
– Ты… эта птица…
– У меня бы этого не получилось, если хоть один северянин усомнился во мне, если бы хоть один не признал меня своей Правительницей. Их вера и любовь… Я была обязана защитить их.
– А Слуги? Как тебе удалось договориться с ними?
Правительница услышала, как резко вдохнул Вульгус. Мельком взглянув на него, она увидела настороженный интерес в его взгляде. Так же на нее смотрел предводитель Слуг, когда пришел однажды ночью к ней в комнату в сопровождении маленького слепого мальчика и предложил свою помощь в последующих сражениях с Даораном. Воин был чем-то сильно напуган, это было видно, но на расспросы девушки о причине такой резкой перемены, он отвечать не пожелал. Но Карисси было все равно. Вместе со своим предложением о сотрудничестве Слуга принес надежду на победу в войне. Карисси приняла его мир. И тогда слепой мальчишка сказал странную фразу, которую Слуги отказались объяснить. Скорее всего, они и сами не знали, что она значит. Мальчишка обернулся на Карисси, широко улыбнулся и радостно воскликнул:
– Ну вот! Теперь Огонь готов сгореть!
Воспоминания об этом мальчишке и его словах вновь пробудили неосознанный страх в груди кошки, но девушка тряхнула головой и обратилась к Даорану, отвечая на его вопрос:
– Не волнуйся, Даоран. Об этом союзе сложат много песен и баллад, ты всё узнаешь.
– Куда ты меня теперь? В тюрьму?
На самом деле, кошка пока ещё не думала об этом. Она запнулась на минуту, а потом решила:
– Нет. Без армии, без золота ты не представляешь серьёзной угрозы. Можешь идти куда хочешь. Если, конечно, выберешься, – усмехнувшись, кошка кивнула на вмерзшую в лед ступню. Правитель покорно склонил голову. Плечи его были опущены; нельзя было узнать в этом жалком воине прежнего надменного и жестокого Даорана. Карисси вдруг стало его жалко и жутко стыдно за своё злорадство. Она щелкнула пальцами. Стайка воробьев закружилась вокруг ноги воина, топя лёд. Бывший Правитель Востока был свободен. Стараясь не вставать на отмороженную ногу, он отошел от образовавшейся полыньи.
