– Спасибо, – бросил Даоран. Карисси кивнула в ответ.
– Я заберу твое оружие. Таковы были правила.
– Да, я помню.
– Динар, забери у него меч и клинок.
Сероволосый воин поклоном поблагодарил кошку за оказанную честь и подошел к Даорану. Он горой возвышался над низкорослым Правителем, пока тот, отдав клинок, справлялся с застрявшим в ножнах мечом. Карисси неодобрительно покачала головой и, развернувшись, пошла обратно, к своим войскам.
– Динар, мы возвращаемся во дворец. Приходи потом…
– Аргграх… – глухой хрип раздался за спинами северян. Кошка испуганно оглянулась и вскрикнула.
Острие меча блестело между лопаток Динара. Меч Даорана пронзил волка насквозь.
Тиира бросилась вперед первой и, схватив веста за горло, с размаху ударила его об лед. На лице воина застыл испуг.
– Это не я! Я не… Не я! Это был Ренто! Он вселился в меня и напал на него! Я ничего не делал!
Он все что-то говорил и говорил, оправдываясь и моля о пощаде, но девушка не слышала его. Она склонилась над стремительно бледнеющим воином и пыталась остановить кровь. Ладони ее вспыхивали зеленым светом, но тут же гасли. Давясь слезами, кошка закричала:
– Ну же! Почему не получается?
Динар забрал её ладони в свои и приложил их к губам. Затем, тяжело дыша, еле слышно прошептал:
– Ты не целительница. Ты воин, Анагон. И ты главное, что у меня было в этой жизни. Одержи еще одну такую победу, и я буду знать, что все было не напрасно.
С этими словами волк умер. Кошка до боли сжала зубы, но тихий стон всё равно вырвался из её груди. Вульгус подошел ближе и дотронулся до ее плеча, но девушка яростно мотнула головой, и воин поспешил отступить. Качаясь, Карисси встала. Даоран заверещал с удвоенной громкостью, когда Правительница, с горящими от ярости глазами, схватила его за волосы и с силой встряхнула:
– Карисси! Это не я! Я не стал…
– Зачем? Я пощадила тебя, я оставила тебе жизнь, я отпустила тебя на свободу – и так ты благодаришь меня?!
Даоран уже не кричал, он тихо плакал, не переставая бормотать, что это не он, а кто-то другой, и что он бы никогда, но Карисси не слушала его. По волосам ее пробежали искры и диким, нечеловеческим голосом она воскликнула:
– Лун-лун!
Даоран беззвучно заорал от боли. Пламя возникало в каждой клетке его тела и жгло его изнутри. Самое жестокое заклинание Лун, оно использовалось очень редко и только в самых крайних случаях. Кошке показалось, сейчас именно такой случай. Даоран корчился на льду, но не умирал. Карисси была слишком слаба, чтобы вложить в заклинание достаточно силы, и оно мучило воина, но не могло убить. Внезапно Вульгус выхватил кинжал и одним резким движением перерезал Даорану горло. Правитель ещё раз дернулся и замер.
